Мне было и больно, и обидно. В голове крутилась одна-единственная мысль: «Я попал!» Попытавшись мыслить позитивно, я сумел изменить ее на более важное заключение — «Мы нашли!»
Что мы нашли, было пока не ясно. Но явно нашли. А уж я-то точно нашел себе приключения на копчик. Думаю, мне светит трибунал. Или со стороны Великого отца, или от местных драконовожатых. Интересно, а собственно драконов они в состав трибунала не включают тут, случаем?
Тут я немного разжал тесные объятия, и мокрая неприятность тут же вцепилась зубами мне в плечо. Это был уже перебор! Я резко нажал ей на точку, где мочка уха смыкается с нижней челюстью, и зубы сразу же разжались. На меня уставились обиженные глаза. Один глаз… хм-м… уже отсвечивал глубокими синими тенями. Я поставил бойцуху на ноги, лицом к ее авиаэскадрилье, и направил ее к боевым друзьям ласковым и нежным шлепком по попе. Аж звон пошел по округе! Хорошая попка, упругая… Интересно, есть в местном кодексе понятие «сексизм» или, там, «сексуальные домогательства»? Хотя, чего уж там… Что одно усекновение головы, что двукратное усекновение, результат-то один будет — не жить мне, добру молодцу, боле, не летать в чистом небе ясным соколом… Да на драконе…
— Останови своего воина, Великий… Он может нарваться на вызов на «смертный поединок».
— Мой воин и так уже нарвался на большие неприятности, как я вижу… Но о нем потом… Кто вы, и что вы знаете о Великом отце? Я его сын!
И в этот самый момент, подобно вечно опаздывающим на помощь героям фильма полицейским экипажам / отрядам «SWAT» / кавалерии / истребителям US Air Force, над нами полыхнула вспышка, и ударил гром. «Скаф» прибыл. После того, как меня избили и всего порвали клыками. Между прочим — возможно ядовитыми!
Но получилось хорошо! Удачно так совпало — только Костя с достоинством сказал: «Я его сын!», как раздается удар грома, и полыхает молния. Этакое удостоверение получилось от небесной канцелярии. Мол, сын он, сын! Не сумневайтесь!
Никто, собственно, и не пытался Костю оспорить. Мы-то к хулиганству «Скафа» уже притерпелись, а вот местные товарищи… Аборигены, скажем прямо, немного взбледнули. Да и драконы эти… тоже испытывали большое желание сунуть голову в песок. Песка не было, а жаль… Интересно было бы посмотреть.
Наконец, взвинченные нервишки высоких договаривающихся сторон немного подуспокоились, и можно было продолжать.
— Мы все расскажем тебе, Великий. Но мы простые воины. Может быть, ты полетишь с нами в Горное гнездо? Там с тобой встретятся вожди, которые еще помнят твоего отца.
Тут дед, ставший вдруг маленьким и незаметным, легонько подтолкнул меня и шепнул: «Разберись с убитым драконом…», а сам зашел Косте за спину и что-то зашептал ему.
Я вышел перед командиром патруля. А кем же еще могут быть три всадника на драконах?
— Я не буду сейчас приносить извинения и клятвы… Ты уже понял, воин, что мы из другого мира, и у нас нет драконов. Мне показалось, что дракон готовится напасть на девушку, и я убил его…
— Её… — заметив мой непонимающий взгляд, воин продолжил, — ты убил драконицу. Её сестру…
И он кивнул на девушку. Она уже успела натянуть кожаную броню и сейчас хмуро поглядывала на лежащее в траве копье. Но брать его не спешила.
Я помотал головой.
— Извини, мне пока трудно разобраться… Ты говоришь, драконица — её сестра? Ну, хорошо… Значит, крылатый дракон тоже воин?
Командир кивнул.
— А как у вас принято хоронить погибших воинов?
— Если бы у нас было достаточно времени, мы бы сожгли ее. Огонь — могила воина! А сейчас мы оставим её здесь… пока не проводим вас в Гнездо.
— Я могу помочь вам. Я могу вернуть дракона в небо. Он исчезнет во вспышке молнии и вернется к своим предкам. А потом, через некоторое время, вновь вернется к вам пищащим детенышем…
Командир патруля смотрел на меня изумленными глазами. Мне стало немного стыдно… Хм-м, мы рождены, чтоб сказку сделать былью… Вот сейчас и сделаю. Воин нервно сглотнул.
