Хорошие солдаты - страница 2

Он произносил ее в столовой, где за ужином всегда брал две порции молока. Он произносил ее, когда ехал в «хамви» по улицам восточного Багдада, где после начала «большой волны» участились взрывы мин на дорогах, убивавшие солдат, лишавшие их рук, лишавшие их ног, причинявшие им контузии, разрывавшие их барабанные перепонки, — взрывы, после которых одни солдаты приходили в ярость, других рвало, третьи вдруг принимались плакать. Не его солдаты, однако. Другие. Из других батальонов. «Все идет хорошо», — говорил он после возвращения на базу. Эта его фраза казалась разновидностью нервного тика — или молитвой своего рода. Или, может быть, это просто было выражение оптимизма — ведь он действительно был оптимистом, хоть и находился в гуще войны, которая в апреле 2007 года, по мнению американской общественности, американских СМИ и даже части американских военных, была, по сути, кончена — оставались только пессимизм, молитвы да нервные тики.

Но он так не считал. «Разница вот в чем», — сказал Джордж У. Буш, объявляя о «большой волне», и Ральф Козларич подумал: «Разницей станем мы. Мой батальон. Мои солдаты». Я. И с тех пор он каждый день повторял эту фразу — «Все идет хорошо», — за которой могла последовать другая, которую он тоже часто произносил, всякий раз без тени иронии и с полной убежденностью: «Мы побеждаем». Вторая из его любимых фраз. Но сейчас, в час ночи 6 апреля 2007 года, когда кто-то разбудил его стуком в дверь, он произнес нечто совершенно иное.

— Какого хрена? — спросил он, продирая глаза.

Вообще-то он со своим батальоном даже и не должен был, по первоначальным планам, здесь находиться, и при желании можно было смотреть на произошедшее под этим углом зрения — на то, из-за чего Козларич, продрав глаза, оделся и отправился в недолгий путь из своего трейлера в командный пункт батальона. Мартовские дожди, превратившие землю в слякоть, к счастью, кончились. Грязь высохла. Дорога была пыльная. Воздух — прохладный. До места происшествия была всего какая-нибудь миля, но Козларич не видел и не слышал ничего, кроме его собственных мыслей.

Двумя месяцами раньше, перед отъездом в Ирак, сидя у себя на кухне в Форт-Райли, штат Канзас, за ужином (ветчина, дважды запеченный картофель, молоко, десерт из печеных яблок), он сказал:

— Мы — Америка. В смысле, у нас имеются все ресурсы. У нас разумное, мыслящее население. Если мы твердо решим, как во Вторую мировую, если мы вместе скажем: «Да, мы приложим к этому силы, это наша главная задача, и мы намерены победить, мы сделаем все, что потребуется для победы» — тогда победим. Наш народ способен сделать все, что захочет. Вопрос один: есть ли у Америки к этому воля?

Сейчас, в начале второго ночи, когда он входил в командный пункт, война шла уже 1478-й день, число погибших американских военных перевалило за 3 тысячи, количество раненых приближалось к 25 тысячам, первоначальный оптимизм американцев давно улетучился, и неверные расчеты и искажения истины, которые предшествовали войне, были в подробностях выставлены на всеобщее обозрение, как и стратегические ошибки, повлиявшие на ее ход после того, как она началась. Четверо раненых, сказали ему. Один легко. Трое серьезно. И один погибший.

— Если смотреть статистически, вероятность того, что у меня будут потери, очень большая. И я не очень хорошо представляю, как я буду на это реагировать, — признался он в Форт-Райли. За девятнадцать лет офицерской службы он не потерял ни одного солдата из тех, что были под его прямым командованием.

Сейчас ему доложили, что погиб рядовой первого класса Джей Каджимат, возраст — двадцать лет и два месяца. Смерть наступила либо сразу в момент взрыва, либо чуть позже из-за последовавшего пожара.

— Думаю, что это меня изменит, — предположил Козларич в Форт-Райли, и, когда его не было рядом, его друг сказал кому-то, как именно это должно его изменить:

— Вы увидите, как хороший человек разваливается у вас на глазах.

Сейчас ему доложили, что персоналу морга было приказано приготовиться к приему останков, а персоналу, отвечающему за санобработку транспортных средств, приготовиться к дезинфекции вездехода.