Холодная зеленая бездна - страница 30

— Мистер Счастливчик? — окликнул он меня.

Я остановился:

— Да?

— Извините мое любопытство, сэр. — Он тяжело сглотнул от волнения. — А что случилось с миссис Счастливчик?

— Я потерял ее у игорного стола, — произнес я и пошел дальше.

Номер был пуст. Я налил себе скотча, сделал пару глотков, принял душ, переоделся в пижаму и затем допил свой стакан. Часы показывали без пяти три: совсем ранний вечер для Вегаса. Я лег в постель и подумал, что Сэм Конви, наверно, будет играть до самого завтрака.

Через какое-то время я проснулся оттого, что кто-то дубасил меня чем-то тяжелым по груди.

— Эл! — Голос Сэм звучал страшно возбужденно. — Вы только посмотрите на это!

Я с трудом сел в постели и только тут сообразил, что она колотит меня своей сумочкой.

— А, так это сумочка, — хмыкнул я.

— Раскройте ее!

Я повиновался, а потом довольно долго сидел, тупо уставившись на толстую пачку стодолларовых банкнотов внутри. Сэм сунула стакан с выпивкой мне в руки, а свой приподняла высоко над головой.

— Я выиграла! — заявила она счастливым голосом. — Выпьем же за Сэм Конви, величайшего на сегодняшний день игрока во всем Вегасе! — Она залпом опустошила стакан. — Здесь около шести тысяч, Эл! Вы не завидуете?

— Завидую, конечно! — Я положил сумочку на тумбочку и принялся медленно прихлебывать скотч. — Как вам это удалось?

— Поначалу я играла с переменным успехом: то выигрывала, то проигрывала. Потом неожиданно потеряла все — результат дурацкой ставки. Здесь же находился один , громадный техасец. Я почувствовала, что ему должно повезти, поэтому стянула трусики и, бросив их на стол, спросила, не рискнет ли кто-нибудь оплатить мою ставку.

Техасец оказался настоящим джентльменом. Он сунул мои трусики в карман пиджака вместо платочка. Талисман на счастье — так он сказал, и выложил за меня пятьдесят долларов на цифру тринадцать. Сам же запустил рулетку.

С той минуты мне стало везти.

— Ну, — широко зевнул я, — занятная история.

— Вы мне не верите, Эл?

— Разумеется, верю, — фыркнул я. — Точно так же, как верю в Золушку и в маленьких зеленых марсиан с остроконечными головами.

Стекла ее очков в толстой оправе сердито сверкнули.

Нарочито медленно она поставила стакан на стол и повернулась ко мне. Потом расстегнула «молнию» на юбке и спустила ее до колен.

— А теперь вы мне верите? — спросила она отчужденно-вежливо.

— Я… ух!..

Вид Сэм, совершенно нагой ниже талии, лишил меня дара речи и вызвал настоящее нервное потрясение. Я закрыл глаза и ухитрился кивнуть.

— Вы так себя ведете, будто раньше вообще не видели девушек, — пробормотала она обеспокоенно. — Вы, случаем, не гомосексуалист?

«Какого черта!»— подумал я и открыл глаза.

Сэм явно не теряла времени даром. Ее блузка и бюстгальтер свисали со спинки стула, так что теперь она была полностью раздета. Сэм открыла дверцу шкафа и восхищенно взглянула на свое отражение в зеркале. Она легким движением рук приподняла свои грудки, на какое-то мгновение замерла и принялась оглаживать бока и бедра и даже черный треугольник между ног. Потом сняла очки и, отвернувшись от зеркала, положила их рядом с пустым стаканом. Грациозно подошла к кровати. Ее темные близорукие глаза оказались на удивление большими и красивыми.

— Проклятие! — Она ударилась коленом о край кровати и упала поперек. Ее лицо оказалось рядом с моим, а симпатичная попка смешно оттопырилась.

— — А, это вы.

Она довольно улыбнулась, протянула руку и отняла у меня стакан.

— Вы знаете, что случается с теми, кто медленно пьет, дорогой? — Она закинула голову и заглотнула скотч одним залпом.

— Они остаются трезвыми, — сказал я сердито.

Она вернула мне пустой стакан, и я поставил его на стол рядом с ее сумочкой. Сэм сбросила с кровати покрывало, расстегнула мою пижаму и вытянулась во весь рост поверх меня. Твердые соски ее маленьких грудей уперлись мне в грудь. Я почувствовал, как внутри меня возникает желание, и медленно провел ладонями по ее спине, пока они не достигли округлых половинок ее задницы.

Она приподняла голову:

— О чем вы думаете, любимый?

— Ни о чем важном. Просто раньше меня никогда не насиловали.