Кухня излучала бледно-зеленый цвет, окна были занавешены. Он даже не пытался представить себе бушующий за ними ритм.
— Я заказала твои любимые продукты. Какое меню ты хочешь?
— Пусть будет как две недели тому назад. Я же немного послушаю музыку.
Глиф растянулся. Из-под век он чувствовал ласку комнаты. Тихая песня лечила его издерганные нервы. Ему опять представился родник, роса, блестевшая в паутине. Так он может лежать долго, пока сквозь мелодию не услышит шаги жены или птичьи посвисты кулинарного шкафа.
— А где же дочка? — вспомнил он.
— Лиметья ушла на вечер во Дворец Живописи со своим другом Фнотом.
— А когда вернется?
— Сказала, чтобы мы ее не ждали.
— Ну что же это такое? — возмутился Глиф. — Сегодня черед нашей серии. Или она забыла?
— Да как же она забудет! Просто вечер для нее интереснее. Что же ты хочешь — молодая девушка. К тому же во дворце, наверное, будут показывать архивные сенсозаписи.
Они расположились вокруг праздничного стола на ужин. Румпа с хитрым взглядом вытащила какой-то овальный плод.
— Смотри, настоящий лимон. Фнот вчера вечером подарил его Лиметье.
— Гм, откуда? — он потер деликатес и разрезал его.
— Его брат работает на Планете Режимов и послал ему несколько лимонов. Ты же знаешь, они там объедаются и вместо нас.
За десертом Румпа спросила:
— А что ты сделал по тому вопросу?
— Не сердись, Рум. Сегодня у меня не было времени для Проектантской, но я же был на прошлой неделе и мне сказали, что у них по горло заказов и наша очередь еще очень далеко.
— Нет, ты просто и пальцем не хочешь пошевелить. Так мы прождем еще годы! Пойми в конце-концов, мне надоело как слепой ударяться о мебель и портить себе удовольствие в самых интересных местах. В прошлый раз я наклонилась над цветущим кустом шиповника и ударила себе голову об стол. А ты…
— Слушай, Рум, пока не подошла наша очередь, мы можем убрать как можно больше мебели в ниши. Другого выхода я пока не вижу.
— Ты не понял меня. Я хочу, чтобы с первого взгляда было видно, что это спальня, а это общая комната, чтобы у них был свой образ и аромат. И для этого нам нужна пустая комната.
Ему было известно, что она еще скажет.
— Еще до начала передач большинство алерков заказали себе пустые комнаты в параллельной фазе времени. Это большое удобство — минимальный переход, оптимально яркий сигнал. И всего-то одна лишняя дверь на любой стене наших тесных квартир. Глиф, как мне хочется, чтобы и у нас была пустая комната.
— Я сделаю все, чтобы получить ее. А сейчас пойдем.
От сенсовизора в общей комнате исходил синий свет. Материализовалась ведущая программа. Смотря им прямо в глаза, молодая и красивая алерка с улыбкой сказала:
— Дорогие друзья! Вот и наступили для вас желанные минуты. После двухнедельной паузы Планета Режимов вновь покажет вам свои природные сокровища. В этот вечер мы подарим абонатам серии К-217 несколько мгновений великолепной весны в долине реки Дорвы. Приятного вечера вам перед вашими сенсовизорами.
Перед Глифом и Румпой раскинулось русло Дорвы с высоты птичьего полета. Река разрезала матово-зеленые поля, образуя то прямые повороты, то волнистые или угловатые как в кардиограмме. Румпа и ее супруг забыли о рабочем дне, синтетической еде, травмах мегаполиса, разговоры о пустой комнате и уже не чувствуя под собой кресел, очутились на лоне желанной природы.
В этот момент в долине Дорвы бежали, летали и замирали на месте множество сенсокиберов… Эти пластиковые шары размером с арбуз, покрытые сплошь отверстиями-глазами были повсюду: на холмах, в песках, в кипенно-белых садах и под водой. Их восприятия были многоцветными и слепыми, сияющими и повядшими, детскими и зрелыми.
Глиф и его жена были детьми, когда образовалась Планета Режимов. Индустриальная эра отравила реки, раздробила горы в камни, удушила растения и животных. И в конце-концов природа отплатила тем, то исчезла почти полностью. Те островки, что еще от нее оставались, тоже долго не продержатся. Наступил переход к эре искусств и одна из близких планет была объявлена заповедником. Ее вылечили и создали центр, чьи сотрудники должны были следить за природой, пока на Алерко не появятся условия для воскрешения убитой феи — природы с помощью образцов из заповедника. Было изобретено сенсовидение. В определенные дни отдельные группы людей наслаждались заповедными чудесами.
