– Вполне вероятно, – еще тише ответил Гэндальф.
– Пора заканчивать концерт.
– Скажи им это сам.
Но Бильбо не решился сказать камням, что они предпочли бы услышать финал.
– Хоть бы дождь пошел, что ли! – буркнул он.
– Дождь? – Гэндальф оживился. – А это идея! Вон как раз подходящая туча.
И волшебник стал читать про себя какие-то заклинания. Затем он вытянул посох и осторожно стал притягивать тучу к себе. Туча долго не хотела трогаться с места. Чародею пришлось даже несколько раз дернуть резко и сердито, чтобы она послушалась. И она послушалась, вздрогнула и поплыла в сторону двух друзей. Через несколько минут она повисла над ними. Гэндальф сделал вид, что ему понравился особенно сложный и красивый флейтовый пассаж, и он, якобы от избытка чувств, стукнул посохом о землю. И тут же первые капли забарабанили по их спинам. Полились они и на камни. Сначала редко, потом часто.
Музыка тут же обиженно смолкла. Камни зашипели, как угли костра, когда его заливают перед уходом, и сразу перестали переливаться разными красками. Они стали сереть и наконец почернели.
Дождь полил как из ведра.
– Ах какая жалость! – воскликнул громко и четко Гэндальф. – Какая жалость!
– Какой был чудный концерт! – в тон ему стал вторить Бильбо. – Никогда не слышал такой чудесной музыки.
Камни никак не реагировали на их слова. Заливаемые дождем, они лежали черные, недвижимые и безмолвные.
– Пойдем, – тихо шепнул Гэндальф хоббиту.
Они собрали свои вещи, закинули сумки за спину и пошли. Сначала они шли неуверенно, боясь, что ужасные звуки недовольства покидаемых ими певцов, вновь заставят их остановиться. Но камни молчали, и они ускорили шаг. Гэндальф, как обычно, шел впереди. Следом за ним вприпрыжку бежал Бильбо. Он все время оглядывался и оборачивался. Скажем честно, что мистеру Бэггинсу было слегка грустно покидать место, где они сперва пережили несколько ужасно жутких минут и чуть не погибли от своей неучтивости, но потом поняли свою ошибку и по-настоящему насладились. Лицо почтенного хоббита было задумчивым, и чем ниже они с Гэндальфом спускались к равнине, тем более задумчивым оно становилось. Наконец его глаза вдруг заблестели, радостная улыбка осветила его хитрую физиономию, и Бильбо стал нагибаться и собирать лежащие на земле черные камешки и запихивать в карманы. Гэндальф шел и не оборачивался. Бильбо нагибался и поднимал один камешек за другим. И его карманы становились все более оттопыренными. И когда под ногами больше ничего не осталось, потому что дорога стала пустой и чистой, карманы Бильбо Бэггинса были полны поющих камней. А дождь все продолжал лить и лить. Так под проливным дождем, они и завершили спуск на равнину, в которой находился Лабиринт подземелий.
Глава девятая ВСТРЕЧА СО СТАРЫМИ ЗНАКОМЫМИ
К вечеру они окончательно вымокли. А дождь все не переставал. А когда Бильбо спросил Гэндальфа, когда он кончится, тот довольно грубо отрезал:
– А я почем знаю?
Бильбо даже закашлялся от такого ответа.
– А разве…
– Что разве? Ты хочешь сказать, что раз по моей милости, дождь начался, то я и должен его остановить?
– Я вовсе не это имел в виду. Но…
– Именно это вы и имели в виду, мистер! Увы, всегда легко сделать дождь, вызвать бурю или землетрясение, ураган, град и многое другое, чем потом это самое прекратить или остановить. Это то же самое, что засеять поле. Вспахал, набросал семян. А дальше уже все не в твоих руках и не от тебя зависит, произрастет оно или нет. Все свершается само собой.
– Вот это да! – удивился Бильбо. – А я думал…
– Напрасно ты так думал. Это было твоей ошибкой.
– Хорошо. Остановить дождь ты не в силах, – проворчал Бильбо. – Но ты хоть можешь сказать, когда он кончится?
Гэндальф загадочно улыбнулся и напустил на себя важный вид:
– Ты прав, мой милый хоббит. Это я могу. Дождь кончится через полчаса. Воды в тучах почти уже нет. И вообще, это первый дождь за сто лет в этих краях. Так что не все так плохо, как тебе кажется.
И дождь действительно перестал через полчаса, как и предсказывал Гэндальф. Минута в минуту. И впервые за последние сто лет небо над Горелыми горами расчистилось днем и стало голубым и приветливым. Воздух тоже стал прозрачным и свежим. Друзья шли и вдыхали его полной грудью. И не могли надышаться.
