– Словно в доме у Эрлонда, в Последнем домашнем приюте, – откидываясь на спину и глядя на звезды, сказал Бильбо. – Оркестр эльфов.
И он широко зевнул. Камни тут же сменили мелодию и заиграли известную старинную колыбельную песню «Спи, милый эльф мой, усни». И так они приятно играли эту песню, что друзья, сами не заметили, как уснули.
Бильбо спал, и ему снились эльфы. Красивые, молодые, веселые и танцующие. В королевском дворце бал. Хоббит бегал среди танцующих эльфов и все пытался расспросить их о том, что творится у него дома в Хоббитауне. Но эльфы не отвечали ему, только весело смеялись, шутили и пели. В конце концов Бильбо надоело бегать и спрашивать и он присоединился ко всеобщему веселью и тоже стал танцевать, смешно подпрыгивая и дрыгая мохнатыми ножками, что очень веселило эльфов, а при особенно трудных па, эльфы и вовсе разражались громким хохотом. Бильбо радовался и старался еще больше, чтобы всем было весело. Только иногда его посещала тревожная мысль, а не ведет ли он себя слишком легкомысленно, и пристало ли вообще так себя вести почтенному хоббиту, сыну всеми уважаемого Банго Бэггинса?
Вдруг в танцевальном зале горевший до этого яркий свет погас, и все эльфы разом перестали смеяться, почему-то заволновались, женщины заплакали и закричали и стали прятаться за спинами мужчин, которые стали хмуриться и хвататься за мечи. Затем вдруг поднялся сильный ветер, он стал дуть и уносить эльфов одного за другим куда-то в темную непроглядную неизвестность, пока не унес всех до единого. Даже король и королева эльфов улетели, хотя и самые последние. Бильбо остался в зале дворца короля эльфов совершенно один. Он бегал, искал эльфов, жалобно звал их по именам и ни кого не мог найти. А ветер все дул и дул. И Бильбо очень хотел, чтобы он унес и его туда, к остальным. Так горько было оставаться одному. От усердия хоббит подпрыгивал, надеясь, что ветер подхватит его и унесет, но ничего из этого не получалось. Видимо, в отличии от воздушных и невесомых эльфов, он был слишком тяжел.
Вдруг ветер прекратился. Стало тихо, как в погребе. И темно. Хоть глаза выколи. Бильбо стал прислушиваться. Прислушивался он достаточно долго. Уши его даже шевелились от усердия (шевелить ушами наш хоббит мог только во сне, в жизни же ему так и не удалось овладеть этим великим искусством). И он услышал. Чуткий хоббичьий слух уловил, наконец, слабый едва слышимый голос.
– Помогите! – кричал голос. – На помощь!
Бильбо побежал в ту сторону, откуда доносился голос, затем обо что-то споткнулся, упал и проснулся.
– Ай! – вскрикнул Гэндальф, потому что видимо находясь во сне, Бильбо наяву действительно встал и побежал и споткнулся ни на кого другого, а конечно же на своего друга. – Что это тебе вздумалось прыгать на мне, Бэггинс? Стар я для этого.
– Прошу прощения, Гэндальф, но мне приснилось, что меня кто-то зовет. Вот я и побежал.
– Приснилось, – проворчал Гэндальф. – Почему мне ничего не снится?
– Не знаю, – Бильбо виновато пожал плечами. И вдруг его лицо изменилось. Он поднял вверх указательный палец. – Тихо! Кажется в самом деле кто-то зовет на помощь.
Друзья прислушались. Камни, которые все это время продолжали петь, запели походную песню древних гномов.
– Тихо! – цыкнул на них Гэндальф.
Камни обиженно смолкли.
– Помогите! – донеся издалека приглушенный, еле слышимый голос. – Кто-нибудь! На помощь!
– Действительно кричат, – сказал Гэндальф, внимательно всматриваясь в темноту. – Кажется это вон из той пещеры. А ну-ка давай сходим туда и посмотрим.
Бильбо схватил его за руку:
– Постой, Гэндальф, а вдруг это ловушка? Мне страшно!
– Все может быть. Будь наготове. А не идти нельзя. Вдруг кто-то нуждается в нас? И судя по всему, так оно и есть. Меня не обманешь. Это искренний голос. Он не обманывает. Это голос эльфа. А где ты слышал, чтобы эльф обманывал?
И Гэндальф уверенно пошел ко входу в пещеру. Бильбо побежал за ним. Очень скоро они оказались в кромешной темноте. Но это было недолго. Очень скоро из набалдашника на посохе волшебника вырвался белый огненный луч и осветил все вокруг.
