— Которые знают, так те выкуп просят, — подмигнул прохожий многозначительно.
— Сколько? — осведомился парень.
— Тоже такса! — объяснил тот, — если за десять рублей, — только сторону покажут. За пятьдесят — дорогу назовут! А за сто расскажут так, что чуть не подвезут!
— Тоже и поторговаться можно?
— Попытка — не пытка! — все так же многозначительно протянул прохожий.
Старый рыбак вздохнул, сказал ему, кивая головой на девочку:
— Уж ей бы ты, чай, мог и даром сказать!
— Пять гривенничков у меня есть! — жалобно отозвалась она.
— Не знаю я сам! — сурово отрезал прохожий, — побираюсь, вот, хожу, на выкуп деньги коплю! А гляди набреду на доброго человека — даром скажет!
— А тебе самому лестно чортом быть, — сурово сказал рыбак, — вместо доброго человека?
Девочка взглянула на прохожего и засмеялась.
— Ты о чем, девчонка? — обернулся рыбак к ней.
Она сконфузилась:
— Я, дяденька, потому, что вы о чорте помянули, я про чорта вспомнила. Смешной очень. У нас в деревне чорт ночью ходил, мужиков пугал.
Рыбаки посмотрели на нее и засмеялись, ничего не ответив.
Когда они утихли, прохожий снова заговорил:
— Также говорят, что очередь можно и раньше занять. Пока тебе обследования и осмотра не учинят, ты в очереди состоишь, и если годен, берут по твоей очереди, когда бы ты ни явился. На это дело пять рублей вносить надобно.
Девочка вздохнула безнадежно: и до пяти рублей было ей далеко еще.
Рыбак посмотрел на прохожего подозрительно.
— А много ты набрал задатков?
— Дают, которые!
— Дураков на свете много!
— И несчастных немало!
— Как же они дорогу найдут очередь занимать? Дам я тебе пятерку, слизнешь ты ее, а дальше что?
— Я в очередь запишу.
— Ну, а потом?
— Тебе извещение будет и бесплатный билет без адреса. А уж на вокзале посадят в вагон, который туда — идет!
— Ловко придумано!
Рыбак покачал неодобрительно головой, отвернулся от прохожего к парню:
— Ну, снимай котел, поедим да спать! До рассвета вздремнуть бы!
Парень снял котел на траву, вынул ложки, роздал по рукам. Прохожий достал свою. Все молча сели в кружок перед котлом и стали есть, доставая уху и разварившуюся в клочья рыбу круглыми ложками, которыми тянулись к котлу по очереди.
Ели долго и медленно. Девочка отложила свою ложку раньше всех. Длинный этот день истомил ее. Согревшись, нестерпимо захотелось лечь ей на теплой земле у костра и заснуть. Рыбак, посмотрев на ее слипавшиеся глаза, сказал:
— Ложись-ка, девочка! — и кивнул парню, — дай-ка ей, Тиша, ватолку подстелить!
Тиша принес откуда-то ватолку, бросил на траву. Девочка завернулась в свою куртку и легла. Таинственный город, сиявший электрическими огнями, представился ей в одно мгновение в такой ясности, таком тепле, счастьи и радости, что она решила тотчас:
«Пойду жить лучше туда, чем в приют!»
Решение ее было крепко и просто. Она не слушала, что рассказывал прохожий после ужина, город и без того показался ей знакомым. Сквозь сон мелькнули перед ней его улицы, сады и яблони, тогда она поняла, что это не город, а рай.
Рыбак, ложась спать, прикрыл ее дырявым тулупом, и она проспала до рассвета, не шевельнувшись.
ГЛАВА ВТОРАЯ,
НАЧИНАЮЩАЯ ПОВЕСТЬ, В КОТОРОЙ ЧИТАТЕЛЬ СТАНОВИТСЯ ОЧЕВИДЦЕМ НЕОБЫЧАЙНЫХ ПРОИСШЕСТВИЙ, ЛОМАЮЩИХ ЖИЗНЬ ХАРИТЫ
В полночь, накануне, Харита проснулась от нестерпимого собачьего лая. Она поднялась с лавки, взглянула в окно, протирая глаза, и тогда совершенно ясно увидела шагавшего по селу чорта. Он был высок и худ; из под савана, спускавшегося с костлявых его плеч, торчали худые и длинные, как палки, ноги. Харита разглядела даже острые копытца, хотя рассмотреть что-нибудь в своре визжавших и метавшихся в чертячьих ногах дворняжек было невозможно.
Харита прижалась к стеклу, затаив дыхание. Чорт увидел ее приплюснутый за стеклом нос, мотнул головою, показав огромные бычачьи рога, и засмеялся, ощеривши огромную огненную пасть. Харита взвизгнула, шатнулась от окна и, запутавшись в тулупе, на котором она спала, шлепнулась на пол с грохотом и стуком.
Тогда проснулась хозяйка. Она привстала с постели и крикнула раздраженно в темноту избы:
— Харитка, косматая ведьма! Что ты кричишь режут тебя, что ли?
