" Мне знаком ваш трактат, Юлий. Алексей Федорович искал в слове спасения от абстракций и ввел его в мир абстракций, то есть, вышибал клин клином, и вы поступаете так же, то есть вы не оригинальны. Космическая бездна нема, но она наполнена прежде всего числами, или, если иначе выразиться, " немотствующим языком отсутствующих. Слово убивает, число рождает сущности, которыми мы и являемся. Вы тоскуете по своим умершим родителям, хотя и не понимаете, что тоскуете по числам, которыми они были обозначены. Предаваясь эйфории слов, вы пытаетесь вернуть в лоно своих понятий их эзотерику и причиняете им страшную боль. Словом нельзя сконденсировать жизнь и смерть, а числу все подвластно.
" Да, возможно, в ваших размышлениях есть много бесспорного, но я не хотел бы следовать за вами, ибо ваш путь уныл и сер.
" Да, быть бухгалтером бытия скучновато, но зато спокойно и выгодно. Ваши фантасмагории рано или поздно истощатся, и вы придете к единице, о которой я вам сказал в начале нашей беседы. Вы пойдете с ней, как с посохом, по пустынной равнине космоса и будете молчать, потому что никого там нет, кто бы смог на слово ответить словом. Вы еще вспомните меня. Прощайте.
Карл Вениаминович приподнялся с кресла, хохотнул и исчез.
62
" Нет, он определенно очень хорош, " продолжала утверждать Грета, смачно поглядывая на негра. " Я хочу отдаться ему.
" Ах, Грета, делай, что хочешь, но помни, что через полчаса нас ждут в библиотеке.
" Я успею, Юлий.
Она встала и вихляющей походкой направилась в павильон кафе. Я нащупал в кармане несколько марок, достал их и положил на стол, придавив пустой чашечкой из-под кофе. Я видел, как за стеклом павильона агрессивная Грета срывала белоснежную рубашку с Ликанаца, который умоляющими глазами смотрел на меня и беззвучно просил о помощи. Грета повисла на нем, обхватив тощими длинными ногами его поясницу. Ликанац истерично задергался, черный штырь выскочил из-под бледных ягодиц Греты и исторг плотный фонтан студенистой спермы на появившегося внезапно Платона в милицейской форме.
Платон достал из кармана брюк большой серый платок и стал нервно обтирать загаженный китель.
" Я вас привлеку к ответственности! " закричал он.
Грета ловко соскочила с Ликанаца и пустилась наутек.
" Остановись, распутница!
Но, не обращая никакого внимания на слова Платона, Грета лишь еще выше задрала юбку и бежала в неизвестном направлении по германской земле, вихляя бледными тощими ягодицами. Негр с расстегнутой ширинкой и высовывающимся из нее, качающимся из стороны в сторону от напряжения, черным штырем стоял перед Платоном смущенно и дерзко.
" А вы знаете, " обратился к нему Платон, " что будет говорить княгиня Марья Алексевна?
" Этого не знает никто, даже сам Фамусов, " буркнул Ликанац.
Я не мог не вмешаться в эту, обещающую быть интересной, беседу. Встав из-за столика и подойдя к павильону, я присоединился к двум сократистам.
" В литературе поставлено много интересных вопросов, на которые, может быть, и не следует искать какого-либо ответа. Она тем и отличается от жизни, что в ней зависающие вопросы могут себе позволить остаться без логически завершенных ответов. Не поэтому ли истинная литература бессмертна и вбирает в себя все существо жизни, которая только и движется от "А" до "Я"? Нам надо учитывать это и, пребывая в бытии, существовать, не утверждая, не обращаться к колючей проволоке категорических императивов, и тогда у нас всех не будет никаких проблем. Не правда ли, Платон?
- Может быть, и так, конечно. Но цель, обозначенная в ответах, следовательно, самоликвидируется, и к чему тогда стремиться должен человек? Литература - ширма бытия, декорация жизни. А сколь долго можно простоять средь декораций вне реальной жизни? Жизнь, к сожалению, не игра, а литература - игра, или то же "горе от ума", то есть болезнь и, следовательно, привлекать и прививать эту бациллу в организм жизни, значит подтачивать ее гармонические основы. Вы хотите, Скалигер, чтобы эстетические законы словесного искусства стали законами онтологического бытия? Вы, таким образом, хотите вольно или невольно, уничтожить жизнь? - Платон сурово поглядел на меня и громко высморкался в свой серый большой платок.
