Грезы президента. Из личных дневников академика С. И. Вавилова - страница 261

Шрифт

Интервал

– 17 ноября 1909), слово «резонанс» в подобных рассуждениях появляется только в сороковых годах. «…вся задача в установлении резонанса между „своим“, между „душой“, стремлениями etc. и общим» (4 апреля 1941). «Биологический идеал сознания, очевидно, его полный резонанс с бытием» (15 июля 1945). С июля 1946 г. этот термин начинает употребляться значительно чаще: «В мире бывает столько красивого, т. е. находящегося в резонансе с „я“» (19 июля 1946). «Если достигнуть резонанса „желаний неведомых природы“ и тенденций сознания – то жизнь идет так, как надо, „как задумала природа“. Если этого нет – трагедия и она – распространенное явление в интеллигенции» (12 октября 1947). «„Самодвижущаяся материя“, нет даже утешения в природе, которая задумала какой-то фокус. Надо настроить в полный резонанс сознание, я с этим самодвижением» (23 ноября 1947). «Такая тяжесть – это „я“, когда оно расстраивается и выходит из резонанса с миром» (20 февраля 1948). «Выпадение из резонанса очень мучительно, и скорее бы конец. Либо надо всеми силами стараться попасть в резонанс» (7 марта 1948). «„Тот счастья полного достиг“, у кого машинное существование в полном резонансе с машинным сознанием» (11 апреля 1948). Сознание – «…в жизни оно должно быть в резонансе с нею и, по крайней мере, с нею вместе развиваться, обогнать нельзя» (18 апреля 1948). 23 декабря 1949 г. Вавилов, в который раз задумываясь о влиянии психики на материю, удивляется: «Почему-то надо находиться в психическом „резонансе“ с действительными материальными событиями».

4.8. А. С. Эддингтон в дневниках

Выдающийся астроном, физик, а также философ А. С. Эддингтон (1882–1944) упоминается в дневниках семь раз. Первые три раза – в апреле 1916 г., когда Вавилов на фронте читает его книгу по космологии «Движения звезд и структура вселенной»: «Пишу сейчас (утром), на столе букет свежих лютиков и книжка Eddington’а. Для меня это α и ω, остальное суета» (11 апреля 1916). «Почти весь день дома, за Eddington’ом, которого сейчас кончаю. Увы!

„Зачем же небо без границ

И где же Ты, Творец?“

Вселенную поняли, ограничили, но за нею новые вселенные, новые спирали, и в мире становится душно, все растяжимо и все безгранично» (12 апреля 1916). Вновь об Эддингтоне Вавилов пишет в 1942 г.: «…в чемодане Эддингтон „Philosophy of physical science“[620] ‹…›. Эддингтон рвется за пределы человеческих рамок и кажется: вот-вот вырвется. Вся физика, по Эддингтону, – „селективный субъективизм“, основные законы вплоть до „универсальных констант“ определяются „человеческим“. И, насколько мог понять, сознание – это как раз абсолютное и сверхчеловеческое. Что-то вроде кантианства на современной физической основе. Но вырваться все же не удается, а в конце концов остается довольно жалостная и едва ли верная абстракция» (20 сентября 1942). Через два года критике «идеалистической философии Эддингтона» Вавилов посвятил несколько абзацев в своей главной философской статье «В. И. Ленин и современная физика». В качестве примера того, что «фидеизм и идеализм» могут «прокламироваться» изощренно, Вавилов прошелся по некоторым утверждениям из книги А. Эддингтона «Философия физической науки» – «по внешности с блеском написанной и увлекательной». «Идеалистические склонности автора хорошо известны по многим другим его сочинениям, но здесь А. Эддингтон высказывается особенно ясно ‹…› „Мы доходим, – говорит совершенно откровенно Эддингтон, – до позиций идеалиста, противопоставляемых материалистической философии. Часто объективный мир – это мир духовный, материальный же мир субъективен в смысле «селективного субъективизма“ ‹…› Можно сказать так: Эддингтон надеется, что достаточно умный человек, один в темной комнате, не знающий внешнего мира, принципиально может предсказать все основные физические законы, со всеми входящими в них универсальными постоянными. ‹…› Удача обозначала бы, с нашей точки зрения, что человеческий мозг содержит совершенное отображение мира, переданное ему по наследству. Мы убеждены, однако, что знания приобретаются длительным и трудным индивидуальным опытом и очень далеки от совершенства»