Случались и настоящие романтики!
Свой роман «Небесный гость» в 1940 году, по мере его написания, молодой писатель Ян Ларри высылал отдельными главами прямо в Кремль, прямо И. В. Сталину — единственному читателю, имеющему право читать всё. В романе Яна Ларри мироустройство Советской страны показывалось с точки зрения попавших на Землю инопланетян. Писатель видел многие и многие несовершенства и хотел указать на них вождю, он всё исправит!
Из понятной скромности свой обратный адрес писатель не указывал, но уже в апреле 1941 года, после семи отправленных вождю глав, Ларри был вычислен и арестован сотрудниками госбезопасности.
Типичной можно назвать и судьбу фантаста Сергея Снегова: окончив Одесский химико-физико-математический институт, он работал в Ленинграде на заводе «Пирометр», успешно занимался наукой, пока в июне 1936 года не попал на Соловки, а затем в Норильск, выйдя на волю только в 1945 году. Боясь нередкого тогда пятилетнего «привеска» к прошлому сроку, остался в том же Норильске — вольнонаемным. Рукопись первой своей повести («В полярной ночи») отправил в журнал «Новый мир»; никакой фантастики в повести не было, но в печать она не пошла: ведь бывший заключенный писал о таких же заключенных. Впрочем, чудеса бывают, мы уже говорили об этом, и в 1957 году новый главный редактор «Нового мира» Константин Симонов заинтересовался норильским автором: «А давайте всех ваших заключенных назовем просто эвакуированными. Умные люди поймут, что к чему…»
Известность Снегову принесла его фантастическая трилогия «Люди как боги»: «Галактическая разведка» (1966), «Вторжение в Персей» (1968), «Кольцо обратного времени» (1977). «Я решил изобразить такое будущее, — писал мне Сергей Александрович, — в котором мне самому хотелось бы жить». И название уэллсовского романа Снегов, конечно, тоже взял не просто так. «Да, люди будущего у Герберта Уэллса — прекрасные небожители, но быть прекрасным — это все-таки не главная акциденция божества. В моем романе человек бросает вызов мирозданию».
Первая часть романа вызвала бурный интерес — да и как иначе? Первая советская «космическая опера»! «…А я, как всегда, нуждался в деньгах, — писал мне Сергей Александрович, — поэтому написал вторую часть. Читатели снова потребовали продолжения. Я заколебался, но написал и третью часть. А чтобы дальше не просили, в третьей части взял и поубивал многих своих героев по примеру Шолохова, покончившего с главным героем „Поднятой целины“, когда понял, что ввести его в светлый колхозный рай не удастся…»
И далее писал Сергей Александрович: «В первом варианте второй части романа я собирался послать землян в Гиады (рассеянное звездное скопление в созвездии Тельца. — Г. П.), проваливающиеся в другую вселенную, но выбрал Персей. В Гиадах больше приключений, в Персее — больше философии. Главная идея была (кроме утверждения высшей человеческой, то есть божественной, морали) — схватка человека с энтропией, представленной разрушителями. Разрушители — это организация беспорядка, хаос, превращающийся в режим; разрушители — это слепая воля природы. А люди — разум той же самой природы, вступивший в сознательную борьбу со своей же волей…»
«…Мы очень разные, — так говорил герой снеговского романа инопланетному собеседнику. — Вы — мыслящая мертвая материя, мы — мыслящие организмы. По облику мы несравнимы! Огромное скопление материи, собрание планет и звезд, мыслящих единым разумом. <…> Вы надменно пренебрегли нами. Вы остро чувствуете страдание мертвой материи. Что вам наши особые муки и особые запросы! Камень на дороге и мы, шагающие по той же дороге, вам равноценны, вы не окажете нам предпочтения. Вы если и страдальцы, то за весь мир, за звезды и деревья, планеты и людей, скопления светил и скопления грибов и трав — одинаково. Вы равнодушные — так вас определил мой друг. Он все-таки ошибся: вы не равнодушны… Но наши особые интересы, запросы живых существ, требования индивидуализированного разума, вам безразличны. Вы равнодушны к живой жизни — вот ваше отношение к нам».
К сожалению (как часто в этой статье я повторяю это слово), официальная критика не желала принимать высокие размышления фантастов, она усиленно подталкивала их к так называемому «ближнему» прицелу. Социалистический реализм — вот основа советской литературы. Пожалуйста, у нас нет возражений, пишите свои фантастические повести, но пусть они рассказывают читателям не о каких-то там неведомых разрушителях, а о реальных врагах и друзьях нашей страны! И пусть это будут, прежде всего, конфликты только хорошего с лучшим!
