Война, война, война.
Впрочем, до 1930-х годов советских фантастов интересовало многое, и сами названия книг говорят о разнообразии разрабатываемых тем — «Грядущий мир» (1923) Якова Окунева, «Побежденные боги» (1924) и «Остров Тасмир» (1927) Валерия Язвицкого, «Роковые яйца» (1925) и «Собачье сердце» (1925) Михаила Булгакова, «Психомашина» (1924) и «Век гигантов. История про то, как фабзавук Николка из-за фокусов ученого медика Скальпеля попал в гости к первобытному человеку» (1925) Виктора Гончарова, «Крушение республики Итль» (1925) Бориса Лавренева, «Гиперболоид инженера Гарина» (1925) Алексея Толстого, «Земля Санникова» (1926) академика В. А. Обручева, «Конец здравого смысла» (1927) и «Аппетит микробов» (1927) Анатолия Шишко, «Я жгу Париж» (1928) Бруно Ясенского, «Бегущая по волнам» (1928) Александра Грина, «Бунт атомов» (1928) Владимира Орловского, «Радиомозг» (1927) Сергея Беляева, «Через тысячу лет» (1927) Вадима Никольского, «Человек-амфибия» (1928) и «Продавец воздуха» (1929) Александра Беляева и многие-многие другие…
Но молодая Советская страна окружена врагами! Зачем отвлекаться от главной темы? Пишите о новой технике, о воспитании мужества и патриотизма у молодых, именно сейчас, как никогда, нам нужна сильная армия! Рассказывайте о реальном оружии! И в редкой сейчас книжке «Война и стратегическое сырье» (1941) академик А. Е. Ферсман восторженно, как только он умел, описывает близкие военные сражения (с точки зрения ученого): «Летит эскадрилья бомбардировщиков и истребителей в темную осеннюю ночь — алюминиевые коршуны весом в несколько тонн из сплавов алюминия: дуралюминия или силумина. За ними — несколько тяжелых машин из специальной стали с хромом и никелем, с прочными спайками из лучшей ниобовой стали; ответственные части моторов — из бериллиевой бронзы, другие части машин — из электрона, особого сплава с легким металлом магнием. В баках или особая легкая нефть, или бензин, лучшие, чистейшие марки горючего, с самым высоким октановым числом, ибо оно обеспечивает скорость полета. У штурвала — летчик, вооруженный картой, покрытой листом слюды или специального борного стекла. Ториевые и радиевые светящиеся составы синеватым светом освещают многочисленные счетчики, а внизу, под машиной, — быстро отрываемые одним движением специального рычага авиационные бомбы из легко разрывающегося металла с детонаторами из гремучей ртути и целые гирлянды зажигательных бомб из металлического порошка алюминия и магния с окисью железа».
И далее: «Заговорили зенитки, следящие за пикирующим полетом коршуна. Шрапнели и осколки зенитных снарядов осыпают вражеский самолет, и снова хрупкая сталь, сурьма и взрывчатые вещества из угля и нефти вводят в действие разрушительную силу цепных химических реакций. Эти реакции, которые мы называем взрывом, протекают в периоды тысячных долей секунды, создавая колебательные волны и механические удары огромной силы. Но вот — удачный выстрел. Пробито крыло налетевшего коршуна, и тяжелым грузом, с остатками бомб, летит он на землю. Взрываются бензиновые и нефтяные баки, рвутся не сброшенные снаряды, сгорает и превращается в кучу бесформенного окисленного металла многотонный бомбардировщик из алюминия, созданный человеческим гением и человеческой злобой для уничтожения другого человека. „Фашистский самолет сбит“, — гласит краткое сообщение прессы. „Сильнейшая химическая реакция закончена, и химическое равновесие восстановлено“, — говорит химик. „Еще один удар по фашистской своре, по ее технике, живой силе и нервам“, — говорим мы. Свыше 46 элементов участвует в воздушном бою — больше чем половина всей Менделеевской таблицы».
Настоящая военно-геохимическая поэма!
* * *
К сожалению, под мощным идеологическим давлением советская фантастическая (и не только) литература быстро выцветала. Белое и черное — одних этих красок недостаточно. Зато — чем примитивнее текст, тем легче он проходит цензуру. В итоге известные писатели начали оставлять нелюбимый властями жанр, а молодые пытались приспособиться. Почему бы, к примеру, не создать производственный фантастический роман? И описывался новый путь из СССР в Северную Америку — под полярными льдами; возводился ледяной барьер, способный изменить климат Арктики (Александр Казанцев, «Арктический мост», 1946, «Полярная мечта», 1956); выводились быстрорастущие породы растений для полезащитных полос (Георгий Гуревич, «Тополь стремительный», 1951). Разве не эффектно? Создатели-селекционеры мчатся вверх по течению прекрасного южного канала и видят, как прямо на их глазах только что засаженные борозды покрываются нежной порослью.
