Сент-Сайрес какое-то время смотрел, на него, как бы желая убедиться, что тот был полностью обезврежен, потом повернулся, чтобы уйти, но к нему кинулась Салли.
– О, сэр, спасибо вам, сэр! – плакала она, бросаясь ему на шею. – Огромное спасибо!
Позади Пруденс открылась выходящая в переулок дверь, хлопнув о кирпичную стену особняка.
– Пру, я закончила, – радостно сообщила Мария, выходя на улицу. – Идем скорее, пока еще не все кебы… Что это? – Последнее восклицание вырвалось у нее, когда она остановилась возле Пруденс и заметила неподвижно лежащего на земле человека, а рядом – Салли Макдермотт, рыдающую на груди великолепного герцога. – Что здесь произошло? – спросила Мария.
Пруденс не ответила. Она прошла до конца переулка и положила руку на плечо Салли.
– Как ты? Мы можем чем-то помочь?
– Ничего не нужно, – сказала Салли, уткнувшаяся лицом в грудь герцога. – Со мной все в порядке. – Она стряхнула руку Пруденс, подняла голову и посмотрела на своего спасителя: – Нельзя ли мне присесть где-нибудь?
– Разумеется. – Сент-Сайрес посмотрел вокруг, осторожно высвободился из объятий девушки и вытащил из кучи всякого хлама большой деревянный ящик. Сняв с себя фрак, он набросил его на ящик. – Это подойдет? Улочки в наши дни не обставляются мебелью, такая жалость!
Салли неуверенно засмеялась и опустилась на ящик, ухватившись за руку герцога.
– Спасибо, сэр, – повторила она, не выпуская его руки, как будто от этого зависела ее жизнь.
Сент-Сайрес посмотрел на Пруденс.
– Для вас и вашей подруги будет лучше, если вы отправитесь домой, – посоветовал он. – После того как обошлась с вами Альберта, – с улыбкой добавил он, – вы, должно быть, порядком измучены. А здесь так холодно. Если останетесь дольше, можете простудиться.
Простудиться? Пруденс удивилась. Непонятно почему, но от улыбки этого мужчины тепло разлилось по всему ее телу.
– Вы очень добры, но…
– Я позабочусь, чтобы девушку в целости и сохранности доставили домой, – уверил герцог. – Вам не о чем беспокоиться.
– Благодарю вас. – Пруденс почувствовала, что Мария тянет ее за пальто, и, повернувшись, пошла за подругой. Дойдя до угла улицы, она не удержалась и оглянулась. Герцог хлопотал вокруг Салли с почтительностью истинного джентльмена.
Он потрясающий, подумала Пруденс. Смелый, деликатный и совершенно потрясающий.
«Низко же я пал, – подумал Сент-Сайрес, – дошел до служанок».
Рис Де Уинтер водил ладонью по голой ягодице Салли Макдермотт, и ему пришло в голову, что большинство мужчин испытывали бы укоры совести, соблазнив служанку через несколько минут после ее спасения, по крайней мере после удовлетворения похоти. Но Рис не страдал такими приступами, способными испортить удовольствие. Если плод падает вам в руки – или, если быть точнее, бросается вам в объятия, – надо быть дураком, чтобы не воспользоваться моментом. Рис не был дураком, а Салли оказалась лакомым кусочком. Сюрпризом, потому что поначалу он нацелился не на нее. Он положил глаз на прелестную маленькую швею. В женщинах он ценил некоторую округлость форм, и когда Альберта ногой отшвырнула корзинку с принадлежностями для шитья, у него появился шанс хорошенько рассмотреть малышку. Его ждало приятное открытие, что у нее прекрасный цвет лица, красивые карие глаза, а темные волосы пахнут лавандой – он всегда любил этот запах. Но ему тут же пришлось отказаться от своих планов относительно нее. Эти большие добрые глаза смотрели на него так, словно он был сказочным принцем, и все потому, что он собрал и бросил в ее корзинку несколько катушек ниток; но она отпрянула, стоило ему слегка дотронуться до нее, так что ему стало ясно, что его маленькая швея невинна, как дитя. Невинность никогда особенно не привлекала его.
Какая разница, сказал он себе. На бал он поехал совсем не для того, чтобы подцепить там юбку, он охотился за наследницами. Вернувшись в бальный зал с Альбертой, одной из самых богатых невест во всей Британии, он до конца вечера вел себя как примерный мальчик, стараясь предстать добродетельным, настроенным на женитьбу и ответственным прежде всего перед ее отцом.
