– Четвертый этаж, пожалуйста, – сказала Пруденс мальчику-лифтеру, и не успела железная решетка двери закрыться, как она полезла в карман. Лифт дернулся и пришел в движение, а вместе с ним запрыгало в груди ее сердце, когда она прочитала слова, написанные герцогом.
Я должен увидеть вас снова. Встретимся на Ринмонд-Стейшн. Завтра в полдень.
Пруденс взвизгнула от радости и поймала на себе удивленный взгляд мальчика-лифтера. Она усмирила свое ликование, с тем чтобы со спокойным видом выйти на четвертом этаже. Но как только лифт скрылся из вида, она еще раз перечитала записку, и ее сильнее прежнего охватил восторг.
Он хотел ее видеть снова.
Идя по коридору к своему номеру, Пруденс громко смеялась. У нее было чувство, словно она танцует в воздухе.
Необычно приподнятое настроение Пруденс не ускользнуло от внимания Нэнси Уоддел.
– Кажется, вы хорошо провели сегодня время, мисс, – произнесла горничная. Ее хорошенькое, усыпанное веснушками лицо расплылось в улыбке, когда Пруденс со счастливым вздохом упала на свою кровать.
– Это было замечательно, Уоддел. Надеюсь, вы тоже довольны?
– Да, мисс, спасибо. От мадам Марсо прислали несколько платьев, очень красивых. Не хотите ли взглянуть?
Пруденс тут же стала прикидывать, какое из новых платьев она наденет завтра на свидание с герцогом.
– О да, принесите.
Горничная исчезла в гардеробной и вскоре вернулась с двумя вечерними платьями.
– Одно из них вы можете надеть завтра в театр, – сказала она, поднимая и демонстрируя платье из дамаста цвета слоновой кости и другое – из иссиня-черного бархата.
Они оба были хороши, но Пруденс совсем не занимало, какое платье выбрать для посещения театра.
– А как насчет черно-белого платья для прогулок? Оно мне идет?
– В полоску? – удивилась Уоддел. – Да, мисс, оно тоже вам идет.
– Прекрасно! – Пруденс села. – Принесите его, хорошо? И шляпку. Из красной соломки, если помните, с черными, красными и белыми лентами. Она ведь красная, я не путаю?
– Да, мисс, но… – Горничная колебалась, сбитая с толку. – Сегодня ведь вы идете в театр, я правильно поняла?
Пруденс не думала о театре.
– Как жаль, что я не заказала платье для прогулок в красную полоску, – пробормотала она. – Но красная шляпка – то, что надо.
– Мисс?
Пруденс подняла глаза и рассмеялась, заметив замешательство горничной:
– Все в порядке, Уоддел. Я не сошла с ума. Да, сегодня вечером я иду в театр. Но завтра собираюсь на пикник и хочу проверить, достаточно ли хорошо сидит на мне новое платье для прогулок. Кстати, завтра днем я буду отсутствовать, так что, когда вы сделаете все, что нужно, остальную часть дня можете быть свободны.
– Спасибо, мисс, – сказала горничная, унесла вечерние платья и тут же вернулась с платьем, которое захотела примерить хозяйка.
Вскоре Пруденс уже стояла перед высоким зеркалом в новом очаровательном платье для прогулок и в шляпке. Она не могла удержаться от восторженного вздоха. Платье с его простыми линиями и вертикальными полосками прекрасно сидело. Так приятно было надеть что-то, не ею самой сшитое, а какое блаженство ощущать тонкое шелковое белье и шелковые чулки! Никогда еще она не чувствовала себя так хорошо.
Довольная, она велела Уоддел унести платье. Надев белье под вечерний туалет, она попросила горничную приготовить черное бархатное платье и села за туалетный столик.
«Красный – мой любимый цвет».
Пруденс улыбнулась, но прежде чем она успела отдаться грезам о некоем герцоге, дверь ее спальни распахнулась и вошла тетя Эдит.
– Моя дорогая племянница, я так расстроена. – Эти слова не сулили ничего хорошего.
– Неужели? – пробормотала Пруденс, начиная прилежно копаться в туалетных принадлежностях на столике. – Мне очень жаль это слышать. Я чувствую себя гораздо лучше… я немного подремала. Может быть, вам нужно последовать моему примеру и прилечь?
Такая забота, судя по всему, не произвела на Эдит должного впечатления. Она торопливо прошла по ковру в малиновых, кремовых и золотистых тонах и остановилась у туалетного столика.
– Роберт сказал мне, что когда сегодня вы были в Национальной галерее, тебе докучал Сент-Сайрес. – Ее рука, прижатая к сердцу, дрожала. – Подумать только, этот ужасный человек смеет снова навязываться тебе. Что же нам делать? Может быть, Стивену следует поговорить с ним?
