Эта кошечка умеет выпускать коготки, подумал Эйвери. Он с трудом сдерживал себя – ему так и хотелось расхохотаться во все горло. Должно быть, Лора почувствовала это или даже расслышала что-то, ибо она зашевелилась, а Эйвери еще крепче прижал ее к себе, шепча слова утешения. Затем он громко сказал:
– Леди Амелия, как хорошо, что вы помогли нам. Может быть, вы с Алисой пойдете первыми и предупредите слуг?
– Разумеется, лорд Уикхем. Идем, мисс Алиса.
Лора держала голову по возможности прямо и напряглась. Она не позволит, чтобы Эйвери прижимал ее к своей груди. Но тот прижал Лору еще крепче и пошел медленнее.
– Лора, не напрягайтесь. Я держу вас.
Лора совершила ошибку. Она замерла, отчего внутри Эйвери что-то произошло, пробудив невольную нежность. Такую же нежность он почувствовал, когда Алиса упала и ушиблась. Однако в этом чувстве было и нечто другое. Эйвери не собирался обнимать Лору, предлагать засахаренные фрукты и перевязывать ее ногу бантиком. Ему хотелось опустить ее на постель, излить ей все свои сомнения и страхи. Эйвери самому не терпелось разобраться в них. Он желал обеспечить Алисе надежную и счастливую жизнь. Хотелось оставить девочку у себя и сберечь ее невинную и непоколебимую любовь. И вот теперь Эйвери желал эту женщину, которая могла одним словом разрушить все это.
Лора наблюдала за леди Амелией, шедшей впереди них. Ее красивые юбки шуршали, задевая траву, зонтик элегантно накренился в одну сторону. Амелия шагала, взяв Алису за руку. «Чем не идеальная картина материнства», – подумал Эйвери.
– Настоящая кошка, – пробормотала Лора, точно угадав то, о чем Эйвери сам подумал всего минуту назад.
– Завидуете? – тихо прошептал он Лоре на ухо, чуть коснувшись его губами, отчего у той мурашки пробежали по спине.
– Ее платью? Никоим образом. Я не завидую всему тому, что способна дать ей портниха. У меня достаточно новых платьев. Я просто не считаю нужным все время щеголять ими, – едко ответила Лора.
Эйвери обнял ее крепче, пока поднимался по ступеням к нижней террасе.
– Тогда вы завидуете маленьким знакам внимания, которые я выказывал ей? – Какого черта он высказывает свои мысли вслух?
– Отнюдь нет. Вы намекаете на то, что между нами возникли отношения, для которых Амелия может стать угрозой.
«Но между нами все-таки возникли кое-какие отношения. Нас объединяет эта девочка. Мы храним воспоминания о Пирсе. Каждый из нас несет свое бремя вины, у каждого из нас есть свои потребности. Нами движет страсть. Наверное, не только я одна чувствую это даже после того, что случилось между нами?»
«Не будь глупцом», – строго наставлял себя Эйвери. Он обладал тем, что Лора хотела у него отнять. Ее существование представляло угрозу для существа, которым Эйвери дорожил больше всего.
– Не сомневаюсь, леди Амелия станет отличной женой для какого-нибудь счастливого мужчины, – заговорила Лора. Ее голос почему-то напрягся. Причину этого ему не удалось разгадать. Эйвери не мог определить, волнуется ли она из-за того, что он держит ее на руках, сердится ли на Амелию, или ей просто больно. – Однако вам следует знать, что Амелия на дух не выносит Алису.
– Глупости. Только взгляните на них, – возразил Эйвери. Он счел, что в Лоре заговорила ревность, только и всего.
– Вы не слышали, что Амелия говорила в вестибюле, когда я приехала. Она заявила остальным леди, как отвратительно, что на столь респектабельном приеме присутствует внебрачный ребенок.
– Лора, даже вам не следует сочинять такие небылицы.
Да, он не ошибся. Лоре невыносима сама мысль, что леди Амелия может стать мачехой Алисы, что девочка может полюбить ее.
– Да как вы смеете! Я не лгунья…
– Разумеется, – ответил Эйвери, – мисс Джордан.
Лора пропустила эту колкость мимо ушей.
– Амелия старается понравиться Алисе потому, что решила завоевать вас любыми средствами.
– Наоборот, Амелия заметила мой интерес к себе, поэтому она, естественно, пытается выяснить, как у нее сложатся отношения с моей дочерью.
Пора положить конец этим мучительным сомнениям. Он был прав, стараясь не допускать Лору к Алисе. Он все решил правильно – надо жениться, тогда у ребенка будет новая мать.
