Лоренс неподвижно распростерся на постели. Одеяло сбилось к ногам, и сильное, мускулистое тело являлось взгляду во всей своей наготе... На загорелой коже отчетливо выделялись синяки и смутно белела повязка.
Смущенно отводя взгляд от неоспоримого свидетельства его мужской силы, Кандида наклонилась над кроватью поправить одеяло. Но тут Лоренс открыл глаза и порывисто схватил ее за руку.
— Кандида, — лихорадочно зашептал он. — Ты мне только что снилась.
Молодая женщина нервно облизнула губы.
— Как ты прекрасна, — снова прошептал Лоренс. — Прекрасна так, что и словами не выразишь!
Чуткие пальцы ласкали и поглаживали ее руку, пробуждая сладострастную дрожь, будоража и волнуя...
— Лоренс, прекрати! — воскликнула Кандида. — Ты болен. Тебе не следует...
— Что не следует? — вкрадчиво осведомился Он. — Не следует заниматься любовью с собственной женой? Врачи сказали, что мне можно делать все, на что хватит сил... А на это сил у меня предостаточно, моя Кандида, еще как предостаточно!
Его Кандида! О, давно уже не его...
— Нет, Лоренс, — еле слышно ответила она. Но почему-то не отпрянула, а, напротив, подалась вперед, позволяя мужу ласкать ее, целовать, привлекать все ближе...
— Я помню, как мы впервые стали близки здесь, в этой спальне, — доверительно произнес Лоренс.
И Кандида с трудом сдержалась, чтобы не ответить: «Я тоже помню».
— Как нам было хорошо вдвоем... О, если бы только вспомнила! — нашептывал он, запуская руку под халат и ласково поглаживая ее грудь. — Как меня тогда влекло к тебе! — хрипло проговорил Лоренс. — Почти так же, как сейчас, моя Кандида!
Игра ли это воображения или ладонь его и впрямь намеренно задержалась на ее пока еще плоском животе?
Он одурманен лекарствами, не иначе, растерянно думала Кандида. Дыхание ее участилось, сбилось с ритма — внутри неодолимо нарастало желание. Соски напряглись, приподнялись, жадно требуя большего, куда большего, нежели трепетное прикосновение пальцев.
— Лоренс, нет, — снова запротестовала она, когда муж осторожно уложил ее на спину и принялся осыпать поцелуями шею и грудь.
— Да, Кандида, да, — прошептал он в ответ, согревая и воспламеняя ее ласками.
Следовало остановить Лоренса прямо сейчас, пока это еще возможно. Он только после больницы, а она... Кандида с изумлением обнаружила, что, вместо того чтобы оттолкнуть мужа, льнет к нему всем телом, тихо повторяя его имя.
— Так не больно? — спросил Лоренс, овладевая ею властно, стремительно и в то же время так бережно, словно ему было известно про жену абсолютно все.
— Я хочу... — «Чтобы ты перестал», — собиралась сказать Кандида, но голос ее прервался, желание накатило с новой силой, и она беспомощно пробормотала: — Хочу, чтобы ты любил меня, Лоренс... Хочу быть твоей... твоей... только твоей...
Во власти неодолимого стремления принять его, слиться с ним воедино, Кандида на мгновение позабыла даже про ребенка. А почувствовав, что любимый отстраняется, исступленно вцепилась ему в плечи и подалась вперед, умоляя не прекращать:
— Да, о да! Так хорошо, — заклинала его Кандида, выгибаясь всем телом и стискивая ладонями его ягодицы. — О да, Лоренс... Да... О, любимый мой, да!..
— Твоя нога!.. Твои ушибы! — покаянно воскликнула Кандида несколькими минутами позже, вернувшись на грешную землю и с запозданием осознав, что она натворила.
— Какая еще нога? Какие ушибы? — деланно изумился муж.
В груди его мягко заклокотал смех... А ведь совсем недавно эта грудь вздымалась и опадала в неистовстве страсти. Что она наделала! Непростительное легкомыслие! На глазах у Кандиды выступили слезы. Но едва она попыталась отстраниться, Лоренс снова притянул ее к себе.
— Нет! — яростно скомандовал он. — Не хочу с тобой расставаться, моя Кандида! Ты мне нужна... пожалуйста, останься, — добавил он голосом непривычно мягким.
«Пожалуйста, останься!» Кандида с трудом владела собой. Лоренс так ведет себя потому, что одурманен лекарствами, потому, что чувствует себя уязвимым и беззащитным! — убеждала она себя. Дождавшись, чтобы муж заснул покрепче, она выскользнула из-под одеяла, бережно отстранив его руку, и подобрала с пола халат.
