— О, о, какая вкуснотища! — Прожевав, он облизнул усы и сообщил: — Вот теперь я сыт.
— Но почему же ты такой голодный? — спросил Грегор.
— С тех пор как Соловет обрекла крыс на голод… — начал Живоглот.
И Грегор смутно припомнил, что об этом говорили в Регалии. Люди перекрыли крысам доступ к реке и рыбным местам.
— К тому же я вынужден кормить этого ненасытного младенца, которого ты мне любезно приволок… — закончил Живоглот.
— Мортоса? — оживился Грегор. — Как он?
— Как гвоздь в заднице, скажу начистоту, — ответил Живоглот. — Он ест три раза в день, так же, как большинство из нас, но при этом он не в состоянии охотиться! А если мы его не покормим, начинает скулить и тявкать. Поэтому мы, разумеется, его кормим — и он растет прямо на глазах и оттого скулит все громче и громче. Уж поверь — ему живется гораздо лучше, чем мне! — огрызнулся Живоглот.
Заметив на нижней ступеньке какую-то старую палку, он жадно схватил ее и начал грызть. Грегор завороженно смотрел, как закручивалась деревянная стружка, словно кожура, срезаемая с яблока.
— А что Люкса? — спросил Грегор, боясь услышать ответ. — Она… дома?
— Нет, ее там нет, — сказал Живоглот, на этот раз куда более мягко. — Я очень надеюсь на то, что она не попала в плен к крысам. Существует вероятность, пусть и маленькая, что ей удалось выбраться из Лабиринта, но… я бы не стал на это рассчитывать.
Грегор едва заметно кивнул. Если бы Люксе удалось ускользнуть от крыс — она бы сразу вернулась в Регалию. Надежда в самом деле была совсем призрачной.
— А другие? — спросил он.
— Ее летучая мышь тоже не обнаружена, ни живой, ни мертвой. И про милейшую Вертихвостку тоже никаких сведений не поступало. Зато знаешь кто появился? Ползучий, который все ошивался вокруг твоей сестры. Как там его звали-то… Ток? Тинг? — засомневался Живоглот.
— Темп? — подсказал папа.
— Точно, Темп! Он пришел домой через несколько недель после вашего отлета, такой же бодрый, как и всегда. Некоторое время он провел в Мертвых землях — отращивал себе новую ногу… или две, — сказал Живоглот. — И все уши прожужжал о том, как он мечтает снова увидеть свою принцессу.
Грегор с папой переглянулись. Если даже им удастся каким-то образом убедить маму в необходимости возвращения Грегора в Подземье, то о том, чтобы туда вернулась Босоножка, и речи быть не могло.
Живоглот уловил этот их обмен взглядами и вмешался:
— Ну вот только не говорите, будто вы не в курсе, что она должна вернуться! Я думал, вы читали «Пророчество крови», разве не так?
— Я читал, — ответил Грегор уклончиво. — Но я… не особенно понимаю, что будет дальше.
— А я тебе сейчас расскажу! — заявил Живоглот. — Викус пришлет летучую мышь в твою прачечную в полночь. И вы с Босоножкой должны там ее ожидать. Вы все.
— А если нет? — спросил Грегор.
— Если нет… если нет — то ни у одного теплокровного в Подземье не останется ни единого шанса на спасение. У нас тут чума, парень, или, как еще говорят, мор, — и это очень большая проблема. Ты разве о том не слышал?
— Ну да. Еще того не легче! Как я смогу убедить маму не волноваться, если буду знать, что у вас эпидемия! — возразил Грегор.
— Чума, говоришь? Ну-ка расскажи, — попросил отец.
— Ну, типа чумы… — сказал Живоглот. — Высокая температура, высыпания на коже, а в конце отказывают легкие. Ее еще называют «проклятием теплокровных», потому что болеют только теплокровные. Крысы дохнут от нее как мухи. В Мертвых землях обнаружили несколько тел погибших от чумы летучих мышей. Что касается зубастиков — о них пока ничего не слышно.
— Зубастики? — переспросил Грегор.
— Ну да, мы так обычных мышей называем. Ты разве не знал?.. Но пока все не так уж плохо. В Регалии зарегистрировано всего три случая, так что вы будете в относительной безопасности. Самое главное — чтобы вы туда прибыли. Все теплокровные пришлют своих представителей. И прежде чем они будут допущены к участию в большом саммите, у всех проверят кровь на наличие заразы. Главное, чтобы вы появились — а потом сразу можете отправляться домой, — сказал Живоглот.
— Да? — В голосе Грегора звучало сомнение. — И только?
