— Если нарком Пересыпкин плохо помогает вам, тогда есть смысл назначить его по совместительству начальником Управления связи Наркомата обороны.
Как только Наркомат связи стал отвечать за связь Вооруженных Сил, нарушения контактов Генштаба с фронтами и армиями исчезли. А через некоторое время перерыв связи с армией даже на минуту Ставка считала чрезвычайным происшествием.
Были в организационном поиске и неудачи. Принимались решения, которые не приносили желаемого результата, а иногда даже осложняли работу Генштаба. Верховный Главнокомандующий нашел необходимым вывести из Генштаба и передать службе тыла Управление военных сообщений.
Работа Генштаба осложнилась. При разработке операций нужно было вместе с начальником тыла составлять план перевозок. Неудобств возникало предостаточно.
Став начальником Генштаба[6], А. М. Василевский убедил Верховного Главнокомандующего возвратить в Генеральный штаб Управление военных сообщений.
Нечто подобное произошло и при создании Главного управления укомплектования с независимыми от Генштаба функциями. Неудобства испытывали обе стороны. Генеральный штаб, разрабатывавший планы операций, должен был запрашивать сведения о войсковых формированиях, которые можно ввести в действие. В свою очередь, план организационных мероприятий нужно было постоянно увязывать с оперативными задачами Вооруженных Сил. Без Генерального штаба такая увязка была немыслима.
Высказывалось мнение, что организационная структура Генерального штаба на случай агрессии не была заранее рассмотрена и определена. Этим объясняли и многочисленные организационные перестройки с начала войны.
Александр Михайлович категорически отрицал это. Организационная структура Генштаба, говорил он, в предвоенный период рассматривалась и на случай войны была определена правильно. Но когда развернулись военные действия, что-то оказалось ненужным и отпало, а что-то непредусмотренное ввели. Это нормальный процесс.
— Но у нас, — продолжал он, — с началом войны появилось немало и такого, что не приносило пользы аппарату Генштаба, а лишь осложняло его работу. И в ходе военных действий Генштаб по ряду важных структурных аспектов вернулся к той организации, с которой вступили в войну. Никого в этом винить нельзя. Задача состояла в том, чтобы Генштаб приносил максимальную пользу в руководстве военными операциями.
...Несмотря на усилия Ставки, Генштаба, командования фронтов, армий, героизм и мужество советских воинов, обстановка под Москвой продолжала осложняться. Опасность для столицы возросла. Тучи настолько сгустились, что, как пишет Г. К. Жуков, Верховный Главнокомандующий обратился к нему, командовавшему в то время Западным фронтом, с вопросом:
— Вы уверены, что мы удержим Москву?
Обстановка потребовала разделить аппарат Генерального штаба на два эшелона. Один, во главе с Б. М. Шапошниковым, по решению Ставки выезжает за пределы Москвы с задачей осуществлять руководство всеми Вооруженными Силами в более спокойной обстановке. Другая, меньшая часть (из девяти человек) оставалась в Москве для оперативного обслуживания Ставки. Возглавить ее было поручено А. М. Василевскому. Он оказался прямым и непосредственным помощником Верховного Главнокомандующего в руководстве военными действиями, защите Москвы. Насколько усложнились его функции, говорит такая деталь: А. М. Василевский не смог съездить на вокзал, чтобы проводить Б. М. Шапошникова, работал в Ставке до утра.
И сколько было таких ночей! Стерлись понятия дня и ночи. Спали урывками, иногда сидя. Нередко офицеры штаба, не дожидаясь, когда поступят донесения с мест, садились в машины и ехали в штаб фронта. Карта Ставки уточнялась до мельчайших подробностей.
При всей сложности обстановки под Москвой резервы, о которых Александр Михайлович говорил на упомянутом выше партийном собрании в Генштабе, не расходовались, а увеличивались. Часть их была направлена под Ленинград для проведения Тихвинской операции. Основные же резервные дивизии все плотнее стягивались к Москве.
План контрнаступления разрабатывался Ставкой. А. М. Василевский принимал самое непосредственное участие в этой работе. При этом учитывалось, что группировка противника, растянутая на широком фронте, не закрепилась. Наши резервные дивизии были дислоцированы удачно. Замысел контрнаступления сводился к тому, чтобы ударами советских войск правого и левого крыла Западного фронта во взаимодействии с войсками Калининского и Юго-Западного фронтов разгромить ударные группировки противника. Основная роль отводилась Западному фронту.
