В конце 1957 года А. М. Василевский уволился из Вооруженных Сил. Начался новый период в его жизни. Сказывалось нездоровье. Но он не мог жить без дела, без сознания того, что приносит пользу Вооруженным Силам. Его зачисляют в состав генеральных инспекторов Министерства обороны.
...Дача, где жил Александр Михайлович, недалеко от Москвы. Заслышав стук входной двери, Александр Михайлович выходит в небольшую прихожую. Он по- прежнему прям и строен. Приветливо встречает гостя, приглашает к себе в кабинет, который здесь, сразу налево. Массивный резной стол, на нем корреспонденция, газеты, журналы, часы. Портрет жены. Большие застекленные книжные шкафы. Тома ленинских трудов, книги по истории Великой Отечественной войны и советскому военному строительству.
Александр Михайлович — интересный собеседник. Расскажет, над чем работает. Охотно вспоминает события военных лет. Много читает. На столе рукопись, написанная его удивительно красивым и четким почерком. Писал преимущественно о Великой Отечественной войне, ее опыте, военном искусстве, героике. Выступления А. М. Василевского были авторитетны, ибо войну он знал во всей ее глубине и в полном объеме. Печатался много, причем не только в центральных газетах и журналах.
В своих статьях он осветил важнейшие стратегические операции, работу Верховного Главнокомандования, Генерального штаба, высказал личное мнение о причинах неудач советских войск в начальный период войны, о просчетах в руководстве военными действиями. А. М. Василевский был консультантом научного многотомного труда «История второй мировой войны 1939—1945 гг.».
Наиболее полно и глубоко проблемы Великой Отечественной войны Александр Михайлович осветил в книге воспоминаний «Дело всей жизни». Над ней он работал более десяти лет.
Он долго не решался сдать ее в издательство: «Что я скажу нового? Уже многие военачальники рассказали о войне». У него не было ни дневников, ни каких-либо личных записей. Он неукоснительно соблюдал требования Верховного Главнокомандующего о сохранении тайны в высшем военном руководстве. Все тетради, которые он вел, сразу же сдавал в архив.
Работая над книгой, ездил в архив, сделал большое количество выписок. Много раз переделывал написанное. На вопрос, как идет работа над книгой, отвечал:
— Бумаги поднапортил много. Днем пишешь, ночью лежишь, думаешь: нет, не то! Не нравится. Утром переделываю.
Книга воспоминаний А. М. Василевского «Дело всей жизни» стала событием в советской военно-мемуарной литературе. Вслед за первым изданием выходит второе, в которое автор вносит уточнения, дополнения. Второе издание пополнилось интереснейшими главами о Генеральном штабе и обороне Ленинграда.
«Меня радует отношение читателей к книге, их внимание к ее содержанию, проблемам», — напишет он в предисловии ко второму изданию.
Книгу «Дело всей жизни» отличает широта охвата событий, глубина обобщений. Ход войны в ней описан пером ученого и воина, объективного участника тех великих событий. Обстоятельно показано, как осуществлялось руководство военными действиями, как работали Ставка, Генштаб, как планировались кампании и крупнейшие операции, в которых участвовал автор.
С большой профессиональной компетентностью говорится о советском полководческом искусстве и советских полководцах, прежде всего командующих фронтами. Он пишет: «Решающим мерилом успешной полководческой деятельности в годы войны, конечно, являлось искусство выполнять задачи стратегических фронтовых и армейских операций, наносить противнику серьезные поражения. Наши командующие фронтами и армиями в целом с этим успешно справлялись. Об этом говорят все наши наступательные операции, особенно начиная со Сталинградской битвы. Каждую из них можно считать не только свидетельством мужества и несгибаемой воли командно-политического состава, но и блестящим образцом организации и обеспечения этих операций, наиболее выгодного сочетания всех привлекаемых к ним родов войск, искусного управления ими в ходе операций, немедленного и правильного реагирования на все сложнейшие изменения в боевой и оперативной обстановке. В результате этих операций мы били врага и били, как правило, по-суворовски — не числом, а умением».
