Он отлепился от стены и неожиданно резво двинулся вперед, по дороге сначала пнув свернувшегося калачиком охранника, а после обогнав меня.
И все равно ушла бы от нас Камышова, больно большой ей временной люфт выпал, аж в несколько минут. Для кого-то они ерунда несчитовая, иные музыкальные треки в несколько раз больше по длительности, но в вопросах случившегося у нас тут «убегай-догоняй», когда все решают секунды, это просто гигантская фора.
Жанна. Нас выручила Жанна. Ее нереально взбесило поведение бывшей неприятельницы, оттуда, надо понимать, и взялись силы, которых моей спутнице достало на то, чтобы придержать свою давнюю врагиню в считаных метрах от заветной двери, ведущей к свободе.
— Отцепись, дрянь! — визжала Камышова, пытаясь сбросить с себя обвившую ее руками и ногами Жанну. — Исчезни, шлюха!
— Сама ты шлюха! — орала моя помощница, частично сменившая привычный светло-голубоватый цвет на неприятно-багровый. Особенно мне не понравилось некое пятно, пульсировавшее там, где у человека находится грудная клетка. — Вернее, козлина ты, Гнус! И импотент!
Как видно, последнее высказывание окончательно разозлило беглеца с кладбища, тем самым придав ему новые силы, которых достало на то, чтобы Жанна снова с визгом впечаталась в стену.
Но время он потерял, и это было главное. Не хватило ему тех самых недавно упомянутых мной секунд для того, чтобы распахнуть дверь и исчезнуть в синих московских сумерках.
— Куда?! — рявкнул Николай, ловко и безжалостно скручивая стройную девичью фигуру. — Стоять, зараза!
— Да щас! — взвизгнула Дарья и дернулась было, но в тот же миг на запястьях рук, завернутых за спину, щелкнули кольца наручников. — Ай! Жжется!
— Конечно, жжется, — устало выдохнул оперативник. — Еще бы. Это тебе не штатные браслеты, на них гравировка непростая нанесена. Так что если не желаешь, чтобы дальше больно было, то давай вылезай из гражданки Камышовой.
Модель ехидно захихикала и показала Нифонтову язык, дескать, ага, как же, сейчас. Умный этот Антуан, ничего не скажешь.
— Надо же, — заинтересовался я наручниками. — Любопытная какая штука.
— Самое время для минутки самообразования, — коротко глянул на меня Николай. — Тут у нас вон строптивый Антошка выбираться наружу не желает. Ты бы лучше взял да его поторопил. И так мы наследили будь здоров как, если дело до руководства дойдет, Георгиевич отписываться замучается.
— Я уже пробовал. Не вышло.
— В смысле? — уточнил оперативник.
— В коромысле, — не выдержал я. — Не получилось у меня его из тела вышибить.
— Не получилось, — злорадно подтвердила Дарья. — И не получится. Это теперь мое тело, ясно? Мое. Захотел — пришел в него. Захотел — ушел.
— Знаешь, Саша, я иногда думаю, вот до какой степени может дойти идиотизм отдельных представителей рода человеческого? — устало осведомился у меня Николай. — Казалось бы, уже все повидал, все оттенки безумств людских. Но нет, все время что-то новенькое подворачивается, то, чего еще не встречал.
— Похоже, что мы пришли к одному и тому же выводу, — я прислонился плечом к стене. — И утешительным его назвать трудно. Хрен мы просто так теперь до этой сволочи доберемся.
Все обстояло именно так, как я сказал, Осьмянин в определенном смысле для нас теперь стал недосягаем. Штука в том, что Дарья сама, доброй волей, разрешила ему занять ее тело. Не просто назвала свое имя, открывшись для временного и краткого подселения, а добровольно потеснилась, согласившись владеть им на пару с умершим Антоном. Прописала его в себе, если можно так сказать. Технически подобный ритуал крайне несложен, он состоит из всего одной фразы, которую по очереди произносят обе стороны. Ни на секунду не сомневаюсь, что Антуана на этот счет не кто иной, как Кузьма, просветил, не мог колдун про подобное не ведать. Как результат — да, Осьмянин теперь мог шнырять туда-сюда тогда, когда ему заблагорассудится. Ну а мой проверенный способ вышибания духа из человека в данном случае сработать, разумеется, не мог. Он рассчитан на штатную ситуацию, а не на подобную экзотику.
А еще сдается мне, что этот шустряк уже загнал Камышову на самую периферию сознания, не оставив ей ни малейшего шанса на то, чтобы забрать приглашение обратно. Вот до какой степени надо не иметь мозгов, чтобы на подобное согласиться? Это что же такое он ей пообещал?
