Алекс подумала, что с её стороны ужасно беспечно перекусывать, когда город в опасности, но девушке нужно питаться. Эта необходимость удваивалась для девушек, которые готовились выслеживать криминальных гениев. Судя по её восьмилетнему опыту работы наёмницей, к концу для она, вероятно, будет забрызгана кровью и по пояс в слизи монстров.
— Ладно, — сказала она, усаживаясь за бар напротив кухни Гаэлина.
Они перенесли свою маленькую вечеринку в огромную открытую гостиную. Свет лился через окна от пола до потолка, располагавшиеся на каждой стене, и купал её в тепле. Ощущалось это приятно, как зарываться в мягкое пушистое одеяло.
Если солнце все ещё было её другом, вероятно, Алекс не превращалась в вампира. Хорошо. Она и без того была достаточно невезучей, чтобы добавлять к этой смеси ещё и вампиризм.
— Выкладывайте, парни, — сказала она, откусывая краешек круассана. — Кто хочет уничтожить каждое сверхъестественное существо в городе, и как они это сделают?
Марек обменялся взглядами с Гаэлином перед тем, как заговорить.
— Я немножко поболтал с парой вампирских эльфов, которых ты пришпилила друг к другу. После того как убедился, что из твоей раны перестала хлестать кровь, конечно же.
Алекс салютовала ему бокалом.
— Оценила.
— Тебе повезло, что ты такая странная, Алекс. Кровотечение остановилось практически немедленно. А рана была серьёзной. Выглядело все так, будто адская тварь вырвала добрый кусок твоей шеи. Почти все — даже большинство магов — умерли бы от кровопотери. А ты просто перестала истекать кровью, — его тёмные брови сошлись вместе. — Это тоже хорошо. Я чудовищный целитель.
Когда Марек пытался кого-то исцелить, он в итоге так же часто открывал новые раны, как умудрялся запечатывать существующие. Вот что случалось, когда маги привлекали силы, лежащие за пределами их возможностей. Марек был на сто процентов разрушительным магом. Даже когда он хотел исцелить кого-то, его магия отказывалась сотрудничать.
Примерно через неделю после её приезда в Цюрих, они отправились разобраться с противостоянием между крылатыми кентаврами. Гибридные звери в последнее время появлялись по всему городу; это одна из причин, по которой Гаэлин её нанял. У неё был опыт борьбы с чудаковатыми монстрами.
Во время этой драки с крылатыми кентаврами женщина попала под перекрёстный огонь, и Марек попытался её исцелить. Её крики стали только громче. К счастью, они сумели вовремя доставить её к Гаэлину. Но едва-едва успели.
— Я говорю это со всей привязанностью, но даже не пытайся меня исцелить, — сказала Алекс Мареку.
— Очевидно, мне и не нужно. С твоим странным супер-исцелением.
У Алекс была магия. Легенда гласила, что Драконорожденные некогда были самыми могущественными магами в мире — ну, до того как их истребили. Но она провела всю свою жизнь, скрывая свою магию. Она даже сомневалась, что была такой уж могущественной, что бы там ни говорили эти сказки. И она определённо не обладала супер-исцелением.
— Так что тебе сказали вампирские эльфы на вокзале после того, как ты пригрозил исцелить их? — спросила Алекс.
Он показал ей язык. Кончик был проколот. Оу. Больно, наверное, было.
— Они сказали, что их банда украла из того ювелирного магазина Сферу Фейри, — сказал он.
— Сферу Фейри?
— Считай её библиотекой магии фейри, — сказал Марек. — Но вместо книг Сфера Фейри содержит образцы каждой известной способности фейри.
Гаэлин протянул ей потрёпанный листок бумаги. Выцветший и помявшийся, он выглядел так, будто провёл несколько недель на фонарном столбе.
— Это не просто Сфера Фейри. Награда была назначена за Сферы Сущности.
Бумага обвисла в её руке. Алекс пришлось взять её обеими руками, чтобы расправить.
