Одри, крадучись в темноте, двинулась вперед вместе с Линг, которая была как ее безмолвная тень. Он последовал за ней. Вместе они побежали к дому, свернув направо, подальше от лошадей и охранников, к темноте бассейна. Через несколько мгновений они погрузились в глубокую тень у стеклянной двери патио.
* * *
ОДРИ коснулась замка на стеклянной двери. Заперто. Ее лицо горело под маской. Ей очень хотелось снять ее, но это было бы глупо. Костюмы «Зеркала» были просто потрясающе крутыми. Они делали ее практически невидимой. Кальдар не получит его обратно. Ни за что на свете.
Когда Кальдар поцеловал ее, а она среагировала недостаточно быстро. Она была сосредоточена на лошадях, и этот ублюдок застал ее врасплох. Все ее нервы были напряжены, и горячий и внезапный поцелуй пронзил ее. Кальдар целовался так, словно наступил конец света. И когда она пришла в себя, его лицо было так полно самодовольства, что она поняла, что оступилась. Это был решающий промах, и теперь он будет невыносим.
Ее магия соскользнула с пальцев полупрозрачными завитками глубокого, красивого зеленого цвета. Щупальца попробовали замок на вкус, просачивались в крошечное пространство между дверью и косяком. Она толкнула их. Замок щелкнул, и она осторожно открыла дверь и проскользнула внутрь. Кальдар последовал за ней и закрыл за собой дверь. Ей пришлось отдать ему должное: когда мужчина закрывал рот, он действительно мог двигаться бесшумно.
Гостиная была окутана чернильными ночными тенями. В другом конце комнаты вдоль стены тянулся брус красного дерева. Между ней и баром стояли мягкие диваны, окружавшие кофейный столик, а на стене висел огромный плоский экран. Под телевизором, где на стеклянных полках расположилось разнообразное электронное оборудование, горели точечные светильники всех цветов радуги. Для Эджера это была невообразимая роскошь. Удивительно, сколько всего можно купить, продавая других людей в рабство.
Линг, принюхиваясь, побежала вдоль стены. Одри, прислушиваясь, замерла.
Привет, дом.
Дом ответил тихим жужжанием электронных устройств, шепотом кондиционера, жужжанием генератора, доносящимся снаружи, слабым скрипом стен… звуки окутали ее, сливаясь в спокойный далекий гул, и она запечатлела их в памяти. Любой посторонний шум, даже самый слабый, поднимет тревогу в ее голове.
Одри прошла через комнату к правому концу бара, где коридор вел вглубь дома, ныряя под широкую лестницу. Сейф должен быть на первом этаже. Разведка Гастона утверждала, что сейф достаточно велик, что в нем может поместиться человек. Большинство более крупных разновидностей сейфов весили тысячи фунтов и требовали усиленного пола, что в данном случае было маловероятно, судя по потолку первого этажа. Кроме того, необходимость тащить сейф такого размера и веса вверх по лестнице кого угодно сведет с ума. Потребовался бы вилочный погрузчик, чтобы переместить его.
Тихий скрип возвестил о том, что наверху распахнулась дверь. Ее мозг резко заработал, мысли понеслись в быстрой последовательности. Тяжелые шаги — мужские. Спускаются на первый этаж, быстро, но не бегом и не крадучись — не испуганные. Топот — раздраженный. Ее взгляд зацепился за стойку бара. Артуро Пена хотел выпить на ночь. Должно быть, так оно и было.
Одри присела на корточки, прижавшись к внешнему краю стойки, и положила руку на пол. Прячься. Линг нырнула под диван и легла. Кальдар опустился рядом с Одри.
Артуро Пена сбежал вниз по лестнице. Она заметила мелькнувшие волосатые загорелые ноги под коротким белым халатом и черное дуло пистолета в его левой руке, направленное вниз. Свет зажегся со щелчком.
Вдыхай и выдыхай. Хорошо и спокойно.
Дверца шкафа, открываясь, скрипнула. Тяжелый бокал звякнул, когда его поставили на мраморную стойку.
Вдохни.
Более тяжелый лязг — вероятно, хрустальный графин. Вращение вверх, выдергивание и едва слышный звук, когда его закрутили. В воздухе витал запах виски, алкогольные пары смешивались с отчетливым ароматом подгоревшего меда.
Выдохни.
Стекло звякнуло о стекло, Артуро сделал большой глоток, выдохнул и направился обратно, небрежно щелкнув выключателем. Артуро поднялся по лестнице. Еще мгновение, и он исчез из поля зрения.
