* * *
Говоря о заговоре Бабёфа, невозможно обойти стороной его биографию. Мы начнем повествование со времен Термидорианского переворота и будем рассматривать процесс формирования заговора в контексте личной интеллектуальной эволюции его предводителя. Но прежде необходимо дать читателю хотя бы краткое общее представление о более ранних этапах жизни революционера. Эта задача существенно облегчается тем, что они подробно освещены в предшествующих работах других историков, прежде всего В. М. Далина.
Франсуа Ноэль Бабёф родился 23 ноября 1760 г. в Сен-Кантене (Пикардия). В семье он был старшим ребенком. Отец его служил солдатом, а затем стражником{6}. Семья жила бедно, так что еще подростком Франсуа пришлось трудиться на строительстве канала. С 1779 г. он работал письмоводителем у нотариуса. В 1781 г. стал февдистом (специалистом по сеньориальным архивам) и женился на Виктории Лангле, а в следующем году поселился в Руа. Здесь он и пережил ту идейную эволюцию, благодаря которой несколько лет спустя стал горячим сторонником начавшихся в стране революционных перемен.
Наиболее информативным источником, освещающим жизнь Бабёфа до революции, является его переписка с секретарем Аррасской академии Ф. Дюбуа де Фоссе. Она завязалась после того, как Бабёф направил на объявленный академией конкурс свою работу о целесообразности раздела ферм. Послания секретаря сохранились в собрании, принадлежавшем коллекционеру Ж.-Б. П. Поше-Дерошу, а затем были опубликованы В. Адвьелем. Ответные письма нашел уже в XX в. аббат Л. Берт{7}. Из их корреспонденции известно, что Бабёф был приверженцем философии Просвещения, критиковал существующие порядки, много читал. Любопытен эпизод, когда Бабёф написал письмо с весьма радикальными высказываниями о политике и экономике, но так и не решился его отправить Дюбуа. Помимо прочего в этом письме содержался проект организации так называемых коллективных ферм, где люди трудились бы сообща{8}.
Иными словами, уже в 1786 г. будущий вождь заговора «равных» вынашивал коммунистические идеи.
В те же годы Бабёф начал литературную деятельность. Наиболее известное из его предреволюционных произведений — «Постоянный кадастр», проект поземельной описи, которая позволила бы избежать злоупотреблений. Вышел из-под пера будущего революционера и первый политический памфлет с критикой позиции либерального дворянства — «Народ, осведомленный о своих подлинных интересах».
Если до революции Бабёф жил относительно зажиточно, то смена политического режима разорила его. Маркиз Суаекур заказал Бабёфу большую работу, выполняя которую, тот сильно поиздержался, но так и не получил гонорара. Вскоре революция похоронила и саму профессию февдиста. Тем не менее Бабёф приветствовал события 1789 г. и сразу включился в политическую борьбу.
В литературе высказывалось мнение о том, что он участвовал во взятии Бастилии 14 июля 1789 г.{9} Как показал В. М. Далин, это всего лишь миф. Бабёф прибыл в Париж только 17 июля. В столице он с интересом наблюдал за происходившими событиями, читал прессу, посещал Учредительное собрание. Здесь же ему удалось издать свой «Постоянный кадастр», который он дополнил разделами о едином налоге, о переделе земельной собственности, отмене права наследования{10}.
В 1790 г. Бабёф повел борьбу против взимания косвенных налогов в Пикардии, из-за чего вступил в конфликт с местными властями и даже на некоторое время оказался в парижской тюрьме Консьержери. Выйдя из нее, он вернулся в Руа, где приступил к выпуску газеты «Пикардийский корреспондент». К сожалению, ни одного из ее номеров не сохранилось. В 1791 г. Бабёф был избран членом Генерального совета коммуны Руа, но муниципалитет добился его устранения с этого поста. Затем Бабёф возглавил народное движение за пересмотр в пользу народа порядка использования некоторых спорных земель, за что вновь попал в тюрьму. Выйдя на свободу, он выступил в защиту крестьян, обвинявшихся в убийстве, совершенном во время волнений в коммуне Давенекур. Таким образом, уже в самом начале революции Бабёф стал достаточно заметной фигурой революционного движения в Пикардии. По мнению Далина, к этому времени у него была четкая и весьма радикальная программа; «интересы бедняков стояли на первом плане у Бабёфа уже тогда»
