Они собрались и начали бегать вокруг головы несчастного, не смея подойти близко к такому необыкновенному, странному для них существу. Но мало-помалу крысы подбегали все ближе и ближе, те, что посмелее, даже стали обнюхивать голову Перси. Несчастный временами чувствовал, как к его щекам прикасается их мягкая шкурка. Вместе с тем от стаи грызунов распространялся отвратительный специфический запах.
Ужас, отвращение, страх быть съеденным заживо удесятерил силы несчастного. Он сделал плечами и руками отчаянное нечеловеческое усилие… Он выжимал из себя все, что мог: если это не приведет ни к чему — он погиб. В темноте сверкали тысячи маленьких точек — крысиных глаз; слышалось щелканье острых зубов… Перси натуживался, напрягал все свои силы. Глаза его вылезли из орбит, в висках стучало от страшного прилива крови… О, ужас! Одна из крыс схватила его зубами за ухо…
Но в это самое время насыпанная земля подалась и с шумом посыпалась, освободив грудь и руки несчастного Перси. Испуганные крысы разбежались и очистили от своего присутствия подвал.
Перси вытянул вперед руки, стараясь нащупать какой-нибудь камень, при помощи которого можно было бы скорее докончить начатую работу. О радость! Под руку ему попалась небольшая лопата, брошенная одним из тех, которые наполняли яму землей. Дело пошло быстрее. Держа лопату вертикально перед собой, Перси усердно разрывал землю, которая подавалась легко, так как была только что насыпана. Вскоре он был уже на ногах и, вооружившись лопатой, медленно всходил по каменной лестнице, которая вела из подземелья в нижний этаж.
Лицо Перси было искажено злобой и ненавистью. Если бы бандит ночевал дома, месть клерка настигла бы его тут же немедленно. Однако Пеггама не было не только в доме, но даже и в Лондоне: главарь «Грабителей» отлучился куда-то по важному делу.
Обежав босиком весь дом, Перси убедился, что там нет ни души. Тогда он рискнул зажечь лампу и, несмотря на страшную боль в ране, принялся подробно осматривать обстановку дома.
Во всех комнатах заметен был страшный беспорядок. Видно было, что обитатели поспешно собрали и уложили все вещи и куда-то исчезли. В доме оставалась только мебель.
«Он уехал куда-то и, должно быть, надолго, — решил Перси. — Как знать, вернется ли он сюда?»
Он направился к стене гостиной, где однажды в отсутствие Пеггама сам устроил потайную нишу. Открыв эту нишу, он достал оттуда сверток пергамента, на котором была сделана надпись: морская карта Безымянного острова.
— Вот орудие моей мести, — сказал он с кровожадной улыбкой.
Ни разу, даже в пору самой тесной дружбы между ними, Пеггам не согласился показать своему помощнику этот важный документ, без которого нельзя было отыскать в тумане Ледовитого океана таинственное убежище, основанное чичестерским нотариусом для «Грабителей». Однажды Перси, приехав к Пеггаму по делам в Чичестер, сидел с ним в его кабинете и беседовал. Вдруг нотариус вышел на несколько минут в соседнюю комнату, оставив клерка одного. Перси воспользовался этим и похитил портфель, в котором находилась одна из карт, начерченных для руководства капитанам принадлежащих товариществу кораблей. Пеггам, если б узнал, ни за что бы не простил ему этого коварства, потому что Перси спрятал карту в такое место, где ее никто не мог найти.
Для чего Перси сделал это? Неужели у него уже тогда явилось предчувствие, что карта Безымянного острова впоследствии пригодится ему?
Пеггам дорожил таинственностью своего острова даже более, чем своими миллионами. Судя по всему, что Перси от него слышал по этому поводу, Безымянный остров представлял одно из удивительнейших чудес мира. Ни один мореплаватель ни разу еще не подходил к нему и не мог подойти: сама природа, создав удивительный феномен, позаботилась скрыть остров от нескромных глаз. Пеггам говаривал в минуты откровенности:
— Мне бы следовало назвать этот остров не «Безымянный», а «Невидимый».
Однажды Перси выразил удивление, каким это образом может существовать невидимый остров среди открытого моря. Старик отвечал ему:
— А разве звезды не бывают невидимы днем? Я знаю, что ты мне скажешь: звезды днем не видно потому, что их свет тонет в более ярком и сильном свете солнца, но ничего подобного не может случиться с частицей земли среди океана. Но ведь я и не говорю, что это именно так; я делаю только сравнение, я указываю на то, что в природе некоторые тела могут быть невидимы по причине того или другого феномена.
