Узнав о приезде брата и обо всем, происходившем в Лондоне, Эдмунд встревожился. У него явилось предчувствие чего-то дурного, хотя он сам не мог дать себе отчета, почему. Тем не менее он энергично принялся за формирование небольшого отряда, который должен был содействовать аресту бандитов и освобождению Фредерика Бьёрна. Мысль, что старший его брат находится в опасности, засела в голове Эдмунда, и он никак не мог от нее отвязаться. Но когда Гуттор и Билл подтвердили ему рассказ Грундвига, что Фредерик Бьёрн находится в доме Коллингвуда на полной свободе, Эдмунд несколько успокоился, и страх его до некоторой степени рассеялся. Когда же ему сообщили просьбу брата оставаться в Саутварке и командовать эскадрой, он не пожелал даже слушать это и объявил, что лично примет начальство над отрядом, которому поручено выполнить дело, задуманное старшим Бьёрном.
Фредерик требовал пятьдесят человек, а Эдмунд собрал шестьдесят и разделил их на два отряда: один под начальством его самого и капитана Билла, а другой — под командой Грундвига и Гуттора. Это были самые сильные и храбрые из розольфцев, еще недавно имевшие случай доказать свои боевые качества. Когда они шли на своем корабле в Англию, то подверглись нападению пиратов и после отчаянного абордажного боя истребили их всех, а корабль их пустили ко дну.
Был на исходе второй час ночи, когда отряд выступил из Саутварка по направлению к Эксмут-Хаузу.
Над огромным спящим городом царило глубокое молчание. Густой туман увеличивал ночную темноту, так что в двух шагах впереди не было ничего видно. На темном фоне ночного города выступала еще более темная полоса Темзы, похожая на чернильную реку, по краям которой там и сям мелькали красные и зеленые фонари кораблей, зажженные в соответствии с правилами о морском и речном судоходстве.
Навстречу отряду попадались собаки, с ворчанием убегавшие прочь; изможденные голодом нищие, грязные бродяги и жулики, поспешно прятавшиеся где-нибудь в стороне, думая, что идет патруль. Погода была сырая, пасмурная. Идя рядом с Грундвигом и Гуттором, Эдмунд чувствовал, что в нем снова начинают оживать утихшие было опасения; однако он ничего не сказал своим спутникам, не желая ослаблять их энергию и уверенность. Тщетно старался он подавить в себе страх и ободриться; он никак не мог себе представить, что можно было так легко захватить троих опасных злодеев, по всей вероятности, принявших надежные меры для своей безопасности. План старшего брата казался Эдмунду фантастичным, несбыточным; он боялся неудачи и даже почти предвидел ее.
Ему был известен смелый и предприимчивый характер Фредерика, редко задумывавшегося над опасностью. Эдмунду казалось просто невероятным это ночное вступление в отель герцога Эксмута и беспрепятственное им овладение.
Хотя Эдмунд Бьёрн с детства привык смотреть на себя как на главу своей фамилии, тем не менее в сердце его не было ни малейшей досады на Фредерика, отнявшего у него право старшинства. Благородный и великодушный, он искренне, всем сердцем полюбил старшего брата и готов был с радостью отдать за него свою жизнь. Пускаясь в это опасное предприятие, он прежде всего думал не о себе, а о Фредерике.
Однако не время было поддаваться слабости. Послышался голос Грундвига, указавшего на блестевший вдали фонарь Эксмут-Хауза. Это значило, что розольфцы уже приближались к цели. Сделав над собой усилие, Эдмунд отогнал от себя черные мысли и приготовился к самой упорной борьбе.
— Господин мой, — сказал Грундвиг, — я полагал, что вам теперь следует идти тише, чтобы не дать заметить своего приближения. Ведь с освещенной стороны нам к отелю подходить нельзя.
— Хорошо, — отвечал молодой человек. — Веди нас, как знаешь, добрый мой Грундвиг.
Верный слуга приказал повернуть налево, и вся колонна, стараясь ступать как можно тише, направилась в тот переулок, где у Грундвига и Гуттора было свидание с Фредериком Бьёрном. Дойдя до отеля, розольфцы разместились вдоль стены, стараясь спрятаться как можно лучше, а Грундвиг подошел к тому углу, где был балкон, и подал условленный сигнал, на который сейчас же послышался ответ. Вслед за тем бесшумно отворилась дверь бокового подъезда, и на крыльце показался Фредерик Бьёрн.
