Летом 1969 года в «Правде» была опубликована статья финского писателя Марти Ларни о делах черных полковников, захвативших власть и установивших фашистскую диктатуру в Греции. В ней рассказывалось, что на окраине города Тессалоники
был небольшой кабачок, посетителей которого приветствовал попугай словами: «Добро пожаловать! Раздави еще одну!». Эти слова он слышал от хозяина. Кроме того, попугай научился от своего хозяина, не любившего хунту, выкрикивать и такие слова:
— Долой диктатуру! На виселицу полковников!
Когда вольнолюбивого хозяина чуть не расстреляли он по совету племянника-полковника отдал своего болтливого попугая священнику, а у него взял другого. И когда полковник завел однажды с новым попугаем разговор о том, не считает ли он, что диктатуру следует низложить, а полковников повесить, привыкший к богоугодным речам попугай ответил:
— Да сбудется воля божия!
Попугаи, болтающие на политические темы, встречаются и в других местах — тут многое зависит от характера и взглядов хозяина. Впрочем, хозяину иногда приходится отмежёвываться от высказываний попугая. Несколько лет тому назад парижский журнал «Жизнь зверей» поместил объявление о пропаже попугая, на лапке у которого было кольцо с именем и адресом владельца. Нашедшего птицу просили прийти с ней за наградой. В конце объявления владелец писал: «Предупреждаю, что не разделяю политических взглядов своего попугая».
Нередко попугаи произносят заученные ими слова и целые фразы довольно удачно, к месту. Это объясняется тонкостью выработанных у них условных рефлексов и способностью к дифференцированию предметов, явлений и звуковых раздражителей, а также и некоторой способностью их к смысловому обучению. Во многом это зависит и от воспитания птицы, от того, кто, как и чему учил ее. Вот примеры. Отставной боцман одного из торговых судов привез в Англию попугая жако, который научился кричать «пить!», когда в баночке высыхала вода, и говорить «дай салата», если ему хотелось пощипать зелени. Этот попугай мог служить образцом воспитания: собираясь спать, он, прежде чем засунуть голову под крыло, всегда говорил «спокойной ночи». Жако никогда не забывал произнести это пожелание, даже если в комнате никого не было! Другой серый попугай, услышав звонок телефона, всегда кричал «Алло!»
Швейцарский естествоиспытатель и филолог середины XVI века Конрад Геснер оставил солидное сочинение — «История животных». В нем он рассказывал о говорящем попугае, жившем, по-видимому, у какого-то коммерсанта в Лондоне. Однажды попугай выбрался из клетки и упал в воду. И тут же громко и четко закричал:
— Лодку! Лодку! За двадцать ливров!
Оказавшийся поблизости перевозчик, услышав крик, подъехал, вытащил попугая из воды и стал требовать обещанное вознаграждение с хозяина. Тот отказался платить — сам он ничего не обещал. Возникла тяжба, и дело дошло до короля Генриха. Выслушав истца, король сказал, что он сам заплатит столько, но при условии, что эта птица хоть один раз повторит те же самые слова при нем. В это время попугай, глядя на короля, закричал:
— Отдай бездельнику всю плату!
Очевидно, такие слова попугай не раз слышал в доме своего хозяина.
В прославленных Колтушах, под Ленинградом, расположена Биологическая станция Института физиологии имени академика И. П. Павлова. В стороне от главных зданий, в зелени кустов, стоит двухэтажный домик. Здесь одно время функционировала лаборатория по изучению условных рефлексов воробьиных птиц. Руководила ею Е. В. Лукина. Наряду с множеством подопытных птиц, в лаборатории жили на правах «вольноопределяющихся» два попугая жако, самец и самка. Самец пользовался большой свободой и вел себя так независимо, что в шутку его называли «оригинальная пернатая личность». Посетителей лаборатории он встречал с деловитым видом и сопровождал ах, вышагивая косолапой походочкой от одной клетки к другой. Если посетитель останавливался, жако тотчас же застывал в ожидании. Уходивших гостей попугай провожал до самых дверей. Однажды жако запутался лапой в мотке проволоки. После многих попыток, с большим трудом он освободился из плена. Пятясь спиной от коварного мотка-ловушки, взволнованный попуган с чувством произнес: «Фу, черт!».
