— Думаю, теперь мы можем отпраздновать медовый месяц, — задумчиво произнес Ксенофилиус, целуя её. — Как насчет Парижа?
— Постой, — Рита прервала их телесный контакт, — прежде, чем мы куда-нибудь поедем, я хочу тебе кое-что сказать.
— И что же? — спросил абсолютно счастливый Лавгуд.
— Дело в том, что я… — сказать об этом было тяжелее, чем она думала, — у меня…у меня не было первого мужчины.
Ксенофилиус, казалось, был ошарашен этой информацией. Сначала он пытался пригладить свои волосы, потом поправить мантию в цветочек.
— Ни разу?
— Ни разу.
— Прости, я… давил на тебя. Я… мне лучше подняться в комнату и там все обдумать.
Шаги Лавгуда смолкли на лестнице. Рита опять осталась одна. Но теперь она хотя бы избавилась от груза своей тайны.
«Как исповедь священнику», — пронеслась мысль в голове: «Вот теперь, может, все пойдет по-другому».
* * *
Аббигейл все также лежала на кровати. Слезы высохли. Осталась только боль, которая не желала уходить.
Адам появляется в камине. Он в форме Гриффиндора. И он растрепан после матча по квиддичу.
— Привет! — произносит Аббигейл и сразу бросается его обнимать.
— Родители где?
— Они скоро придут.
— Смотри, — Адам достает маленький мяч, который тут же раскрывается и начинает летать вокруг них, — это снитч.
— Какой забавный! — восклицает она.
Аббигейл отгоняет воспоминания. Так как раньше уже не будет никогда. Детство прошло. Адам не приедет ни в этом году, ни в следующем, чтобы рассказать о квиддиче.
— И кто у нас тут скучает? — раздался преувеличенно веселый голос Элфи.
— Я думаю, а не скучаю, — ответила Аби, увидев перед собой лицо друга.
— Так, Аббигейл, хватит, — произнес Элфи, за руку поднимая её с кровати. — Ты — красивая и умная девочка, у тебя все впереди.
— Ты правда так считаешь? — переспросила Аббигейл, с сомнением осматривая себя в зеркале. — По-моему, я на Барби похожа.
— Так перестань жить в кукольном мире и, наконец, увидь реальность! Хогвартс — это прежде всего школа, а уж потом магия! — вдохновлено говорит Флинт. — После той статьи в «Придире», многие мальчики заглядываются на тебя, но ты этого не замечаешь.
— Знаешь, Элфи, ты — хороший советчик, — проговорила Аби, — идем в столовую! Кажется, я чую запах паэльи.
— Чего?
— Чего-чего? Это пробовать нужно, а не рассказывать! — притворно возмутилась Аби.
* * *
В другой стране Адам места себе не находил. Его пригласили на вечеринку, но он отсиживался в чьей-то комнате в доме друга.
— Эй, Беккер! — окликнул его Огниан. — Смотри, кого я тебе привел!
В полутемную комнату вошла блондинка. Она была одета в вульгарное красное платье, прикрывая откровенный вырез черной шалью.
— Адам — Ивет, Ивет — Адам, — представил их друг другу ловец снитча Огниан, — а это вам, чтобы не скучали.
Огниан оставил им бутылку виски и закрыл дверь за собой. Они оказались в полной темноте. Ивет долго не думала и тут же поцеловала Адама.
* * *
Очнулся Адам на следующий день с жутким похмельем и в объятиях Ивет. Да, не так он представлял себе свой первый раз. Стараясь не разбудить девушку, он быстро оделся и вышел на улицу. Он дал себе обещание — больше не пить. Но легче от этого не стало.
Жизнь шла своим чередом. Прошел новый год. В права вступила весна. Приближалось лето.
Аббигейл и Элфи во всю готовились к годовым экзаменам в Хогвартсе, пропадая в библиотеке. За несколько месяцев они сдружились, и Аби все меньше стала вспоминать об Адаме. Конечно, она получила три письма от него, но ответить не смогла — бумага не могла выразить её чувств.
* * *
У Адама же жизнь крутилась вокруг матчей и тренировок. И то, и другое помогали ему меньше вспоминать о доме и об Аббигейл.
Свою лепту внесла и Ивет — она сидела на пустых трибунах, поддерживая его. Эта девушка никак не могла оставить его в покое, как бы он не избегал её. А Беккер очень старался — то задерживался на поле и она уходила, то после матча не покидал номер гостиницы.
Вскоре Ивет надоели такие прятки, и она стала встречаться с Огнианом. Адам был этому несказанно рад.
На лето он мог бы вернуться домой, но не стал. Абигейл уже его ненавидит, так зачем возвращаться туда, где тебя никто не ждет?
