— Ай-яй-яй. Нехорошо на более слабых нападать исподтишка, — и тут же врезала лбом в нос ошарашенно выпучившему глаза пьянице. Кровь частой капелью застучала по дубовым доскам пола. Самого молодого из кампании Мэри отправила в нокаут ударом кулака в висок, еще до завершения его попытки оторвать голову от столешницы. Но остальные собутыльники уже повскакали с лавок, и ей пришлось бы туго, если конечно не дать еще больше свободы монстру, притаившемуся в глубине души. А вот как раз прибегать к его помощи девушка хотела меньше всего. Кто знает, получится ли быстро и без проблем загнать его обратно? Ведь не всегда же ей будет везти? Да и других причин держать свою метаморфскую сущность на строгом поводке — навалом!
Тем временем бутылка, просвистев перед носом одного из городских стражей, возвращавшегося к столу из облегчающего похода за угол корчмы, звонко припечаталась к затылку плечистого бандюка, разлетевшись вдребезги. Такого бугая свалить подобной мелочью нереально, а вот разозлить получилось запросто. Вскочив, он ухватил за грудки ничего не успевшего понять стражника и прошипел, яростно вращая налившимися кровью глазами, точно хотел каждую клеточку морды обидчика запомнить на всю жизнь:
— Ты на кого грабли поднял, животное?! Ты чё, в натуре, оборзел в корнягу, вертухай соломенный? Да я ж твое чувырло, хоть ты уже и так обиженный судьбой, ща наглушняк уделаю о ближайший хавальник…
На том содержательный монолог и закончился, а страж отправился в полет с легкой руки бугаистого бандюка. Как ни взбрыкивал летящий ногами, но изменить траекторию ему не удалось: угодил лбом точнехонько в ложбинку между двух внушительных выпуклостей одной из девиц не очень строгого поведения, повалив её вместе с табуретом на пол. Жрица любви дико завизжала, испугавшись неожиданной прыти незваного клиента, и нечаянно лягнула по столешнице. Жбан с хмельным напитком подскочил и опрокинулся набок. Две другие девушки тоже подскочили, не захотев быть облитыми: это ж не шампанское, в котором, как говорят, неплохо изредка искупаться. Отпрянули девчонки от стола столь резво, что одна угодила в месиво тел повскакавших со своих мест стражников, решивших показать бандюкам, кто всё-таки хозяин в городе, а вторая сшибла своим упругим задом с пути истинного проходившую мимо дочку корчмаря. Та на ногах устояла, но вот поднос удержать не смогла. Миска с дымящимся борщом опрокинулась на богато разодетого купчину, угодив ему точно на проплешину. Супец оказался не столько горячим, сколько наваристым и жирным. Дородный мужик без долгих раздумий выпрыгнул из-за стола и с размаху заехал кулаком неуклюжей официантке под глаз. Корчмарь такого хамского обращения со своей кровинушкой, естественно, стерпеть не мог. Взревев, как раненый на корриде бык, он с удивительной легкость перепорхнул прямиком через стойку и на всех парах ринулся к обидчику, по пути наподдав коленом по копчику замешкавшемуся на его пути рыцарю, собиравшемуся с достоинством покинуть поле битвы незамеченным. Пришлось вояке немного задержаться с отбытием. Стремительно пролетев вперед, он широко раскинул руки, желая сохранить равновесие. Его сохранил, но вот стражника и бандюка, увлеченно мутузивших друг друга, и к несчастью попавшихся на траектории полёта, опрокинул на пол таранным ударом. Потому-то, немедленно вздернутый за шкирку и поставленный на ноги соратниками уложенных на пол драчунов, и получил под оба глаза от каждой из противостоящих группировок.
Потеха началась! Через минуту корчма стояла на ушах. Кажется, никто не отлынивал от излюбленной кабацкой забавы. Все мутузили всех без разбору.
Глава 22. Капризы принцессы
Катя Дождик, как поступила бы и любая другая молоденькая фрейлина на её месте, не удержалась от искушения подслушать разговор своей обожаемой принцессы с командиром Лютооких, прижавшись ухом к узенькой щелочке специально неплотно прикрытой двери обеденного зала. И, по всей видимости, сильно увлеклась, едва успев отскочить в сторону, когда Желдак стремительно покидал помещение, что не укрылось от опытного взгляда начальника гвардии. Что он там наговорил девушке, Яна не знала, но выглядела фрейлина немного испуганной, сильно озадаченной и крайне смущенной. А уж покраснела так, словно ей пообещали в обязательном порядке устроить индивидуальный нудистский марш через всю столицу от самых развалюх на окраине прямиком до королевского дворца. А что? Как наказание за чрезмерное любопытство такая прогулка вполне справедлива и в то же время не слишком жестока. Не удивительно, если Желдак чем-либо подобным пригрозил девушке, с него станется, насколько Янка поняла характер своего главного гвардейца. А как минимум он просто в выражениях не стеснялся, распекая фрейлину за слишком длинно отросшие уши.
