Софья Каджи поставила ребят перед собой в самый первый ряд. Наверное, так по рангу положено, подумалось Гоше. Вряд ли мама хотела, чтобы им просто лучше было видно. Рука женщины, словно в подтверждение его мыслей, незаметно погладила сперва его по затылку, а потом и сестру, которая, казалось, стояла ни жива, ни мертва, застыв фарфоровой куклой. Лишь только учащенное, прерывистое дыхание Ирги говорило о том, что она — живой человек, а не наряженный в платье манекен. Да еще её ногти, впившиеся в Гошину ладонь, как только ребят вытолкнули на самое видное место, подтверждали, что сестра еще определенно в сознании пребывает.
Чуть впереди, в центре площади почти терпеливо, лишь изредка дергаясь и порыкивая, дожидался своей участи приговоренный к казни оборотень. Против ожиданий Каджи, выглядел он не так уж и жутко. Страшный, конечно, но не матерый гигант, каким его первоначально рисовало воображение. Скорее уж молодая неопытная особь средней упитанности, неведомо как ухитрившаяся прорваться через кордоны опытных Серых Стражей. Но неопрятная легкая плешивость шкуры, спутанная косматость в тех местах, где волосяной покров всё-таки присутствовал, и неприкрытая злоба, полыхающая в зрачках, — это, как и положено закоренелому монстрюге-перевертышу, присутствовали. Да еще имелись грязно-желтые клыки, торчащие из оскаленной слюнявой пасти. Слюни, кстати, успели основательно намочить брусчатку, периодически стекая тонкими струйками вниз.
При появлении ребят чудовище вскинуло вверх склоненную до этого голову и коротко взвыло в небеса, плавно перейдя на тонкий скулеж. И тут же оборотень предпринял безуспешную попытку броситься вперед, словно только и дожидался прибытия на площадь своих кровных врагов, мало интересуясь всеми прочими окружающими. Каджи даже испуганно вздрогнул, невольно подавшись назад. Но опасаться не стоило. Монстр и на пядь не сдвинулся с места, надежно удерживаемый прочными цепями, прикованными к широкому, в две ладони металлическому обручу, тесно охватывающему оборотня вокруг поясницы. Противоположные концы цепей, натянутых так сильно, что будь они тоньше, сошли бы за гитарные струны, кузнецы намертво прикрепили к торчащим из брусчатки массивным железным кольцам, расположенным диагонально от центра во главе с чудовищем.
— Любопытно, как он вообще ухитрился забрести в ваши владения? — тихо спросил Батлер, с заинтересованной пытливостью профессионала разглядывая пленённого монстра.
— Да кто ж его знает? Нам самим хотелось бы понять, откуда он в окрестностях замка появился, — вполголоса ответила Софья, едва заметно кивнув головой, чем подала знак к началу казни. — К Серой Тысяче я отсылала гонца, но они ответили, что в последние три месяца через Волчью Пасть ни один перевертыш не проскользнул. Не удивлюсь, если он смог случайно пробраться по какой-либо малохоженой горной тропке. У Стражей давно людей не хватает, чтобы надежно перекрыть все лазейки.
— Возможно, возможно, — задумчиво протянул Своч, покручивая ус и краем глаза продолжая наблюдать за процедурой казни. Позади прикованного чудища длинный и худой, точно жердь из забора, человек в багровой рясе, со строгой скромностью расшитой по подолу, рукавам и кромке капюшона ажурным переплетением золотых и серебряных нитей, недвусмысленно говорящей о его принадлежности к далеко не рядовым отправителям культа, развернул свиток пергамента и хорошо поставленным голосом начал зачитывать приговор. — Софьюшка, а чего это вы просто не убили оборотня при облаве, а решили устроить ему показательное отсечение головы? Народу зрелищ не хватает последнее время? Заскучали?
— …волею Священного Единорога, на Свет и Тьму Неразделяемого, я — князь Гоша Каджи — законный властитель Змеиного Взгорка и окрестностей, Тень Короля по праву крови, от имени регента Петра, Блюстителя Радужного Трона Стихий и Хранителя Трех Символов Власти, согласно духу и букве законов Маградского королевства, действуя по совести и справедливости, в согласии с заветами Книги Ушедших, приговариваю этого оборотня за свершенные им злодеяния на нашей земле, в число коих входит…, - голос священнослужителя твердо и звонко разносился над головами внимательно внимающих слушателей.
