Но распространять слухи о своем наследстве было глупо, не говоря уже о том, что именно ее новое финансовое положение, несомненно, и пробудило в нем такой горячий интерес. Она не думала, что это стало злободневной новостью, которую обсуждали в клубе, но он мог почерпнуть информацию от секретарши Роберта Радерфорда… Даже если бы ей было шестьдесят, его бы это не остановило. Тихо вздохнув, она окинула Майлза равнодушным взглядом.
Рокет между тем улыбнулся ему своей грубой улыбкой.
— Это первое предупреждение, Уэнтуорт, и… последнее. Многие из парней понимают меня с полуслова. Так вот, это может плохо кончиться для вас, если вы не поймете, что ваш поезд уже ушел. Понятно? — Он замолчал, потом добавил более спокойным тоном: — Вы злоупотребляете нашим гостеприимством, старина. И пора напомнить себе об этом.
Грудь Майлза нервно вздымалась и опускалась под черным смокингом, пока он тупо смотрел на них. Потом он повернулся и поплелся прочь. Виктория проводила его взглядом, пока он не исчез за одной из дверей зала, и снова опустила голову на грудь Джона.
— Весьма содержательная маленькая речь, — улыбнулась она. — И убедительная.
— Да, я знаю. Как и место, которое я выбрал для этого разговора. — Его руки сомкнулись на ее спине. — Успокойся, может быть, я и неудачник, дорогая, но этот идиот уж точно не джентльмен. — И Джон закружил ее в танце. Затем он наклонил голову и потерся щекой о ее висок. — Прости, — сказал он мягко. — Парень — полное ничтожество, но мне кажется, что ты и вправду была влюблена в него когда-то…
Она подумала об этом и поняла, что ее гордость уязвлена как никогда. Какое отчаяние она испытывала, когда поняла, что ее чувство к Майлзу вовсе не любовь, а просто страстное желание любви!
— Я думала тогда, что это и есть та самая вечная, всепобеждающая любовь, — пробормотала она в его объятиях. — Но, как выяснилось, это была всего лишь детская влюбленность.
— Однако дети тоже больно ушибаются.
— Да, это уж точно. — Она вдруг поняла, что они все еще стоят обнявшись, хотя музыка уже кончилась. Но прежде чем это дошло до ее сознания, джаз-банд заиграл медленный сентиментальный вальс. Она приподняла голову, чтобы посмотреть на Джона. — Я не считаю тебя неудачником.
Он пожал плечами:
— Я жил в соответствии со своими доходами и всегда спокойно относился к богатству других, но никто не мог бы сказать, что я прозябал в нищете. — Он сделал паузу, а потом продолжил: — Я понимаю, что мое воспитание сильно отличалось от воспитания тех молодых людей, с которыми ты обычно встречалась.
— Ты только что имел возможность лицезреть одного из этих «молодых людей». Я думаю, мне не нужно говорить, что ты в десять раз больше похож на мужчину, чем он.
Он рассмеялся и сжал ее в объятиях.
— Это уж точно!
— И что же нам дальше делать? — спросила она. — Тебе нужно поговорить с кем-то из присутствующих?
Уголок его рта дернулся.
— Нет, мы будем притворяться, что без ума друг от друга, а тем временем ты познакомишь меня с гостями.
— О… — Она заморгала. — Без проблем!
— Это наша главная цель, — подтвердил он и, отклонившись назад, потянул ее за собой, так что ей ничего не оставалось, как подчиниться. Опасное па, подумала она. Нервные окончания завибрировали, а ее зеленые глаза подернулись легкой дымкой.
Он смотрел на нее с полуулыбкой.
— Почему бы нам не начать с твоей подруги и ее мужа? — Джон сделал еще шаг, и его крепкое, сильное колено втиснулось меж ее ног. Он повернул ее в танце, колено исчезло, и она снова обрела способность мыслить.
— Моя подруга?
— Я имею в виду маму маленькой приятельницы Эсме.
Это окончательно вывело ее из чувственной неги, которую вызывала близость его тела, и она в тревоге отодвинулась от него.
— Ты думаешь, Пэм может иметь отношение к убийству моего отца?
— Нет. Но я хотел бы поближе познакомиться с ней, особенно учитывая тот факт, что ты раскрыла ей секрет нашей помолвки. — Он пронзил ее взглядом. — Ты ведь рассказала ей?
Ее щеки залились краской стыда, но она спокойно встретила его взгляд.
— Я понимала, что никак не смогу избежать объяснений по этому поводу. Посуди сам, ты провел с Эсме достаточно времени, чтобы понять, что через пять минут после того, как Ребекка увидела тебя, Эсме выложила ей все, а именно: «Мистер Мильонни — частный детектив, которого наняли, чтобы он нашел дядю Джареда». Разумеется, это пошло дальше… — Поскольку он продолжал молчать, она дерзко вскинула подбородок. — Послушай, я уже говорила тебе, что я никудышная актриса. И когда Пэм потребовала от меня отчета и спросила, почему мне вдруг взбрело в голову выйти замуж за детектива, я вынуждена была сказать ей правду.
