- Таня, я редко на улице с девушками знакомлюсь. Это в первый раз.
- Оно видно.
- Ты мне очень понравилась. Не хотелось бы на этом и завершить наше знакомство.
Она посмотрела на него:
- Я была уже разок замужем. Мне не понравилось. Детей не было, и мы год назад развелись без особой делёжки. Я только тапочки домашние с собой взяла.
Таня улыбнулась. У неё была красивая улыбка. Вся её привлекательность усиливалась в улыбке.
- Тапочки?
- Да. Не хотела ему оставлять надежду.
Утром Сергею надо было вставать на работу. Об этом, как обычно, ему напомнил будильник на мобильном телефоне странными скрипучими космическими звуками в стилеDark Ambient. Бутылка красного вина, вчера щедро одарившая праздником и силами, сегодня отзывалась изнутри полусладким похмельным туманом, похожим на эти слова песни:
Серый туман и дождь,
Светает, шесть утра.
Вот и наступило то самое завтра,
О котором я что-то слышал вчера.
Надо было вставать, идти в туалет, умываться, завтракать и собираться на работу. Но как не хочется!
Тем более Таня лежит совсем рядом, почти с головой закрывшись одеялом, и Сергей видит лишь немного её волос, её глаз, её нос. Не хочется её будить. А придётся.
- Можно я буду называть тебя, Серый?
- Знаешь, это много лучше, чем зая. Не знаю твоего отношения к этому, но когда я читаю все эти публичные эсэмэс-послания любви,- Сергей пытается изобразить тонкий женский голос,- котик, я так по тебе скучаю, твоя Натусик! Меня просто выворачивает.
- Я как-то спокойно к этому отношусь, Серый.
Сергей учился в ВУЗе с 1991 по 1996 годы. Несколько раз даже порывался бросить. Кому это надо? Месяца два назад встретился с одним своим преподавателем. Случайно встретился. Хотел поздороваться и разойтись, но тот поинтересовался, есть ли у Сергея время и неожиданно предложил где-нибудь посидеть.
У Евгения Андреевича волосы росли, как у Гречко, во все стороны, только, в отличии от космонавта, он был брюнетом. Худым, с худым лицом, длинные симметричные морщины тянулись по его впалым щекам, когда он смеялся, было видно, что зубов у него осталось не больше пяти. Когда Пирогов снял чёрную осеннюю куртку, то оказался в неизменном наряде преподавателя ВУЗа – костюме.
Очки запотели, и он протирал стёкла носовым платком, а Сергей уже сидел и рассматривал меню.
- Я выпью водочки, Сергей. И какой-нибудь бутербродик.
Кафешка была так себе, но с официанткой. Мало столиков, мало места, белые скатерти, на каждом столике в маленькой вазе милый букетик. Стулья с металлическими спинками и сиденьями из бежевого кожзаменителя.
Сергей рассказал, что посчитал нужным, о себе, Пирогова это интересовало. Но рассказывать особо было не о чем. Жизнь не на дне и жизнь не на вершине, среднестатистическая. Что-то есть, чего-то нет, в пределах нормы обладания, а, говоря библейским языком, всё это тлен.
- Что за хуйня творится у нас в стране, может, ты объяснишь, Сергей?
Сергей совершенно не ожидал от бывшего преподавателя такого оборота речи, и этот оборот сразу стёр все границы.
- Я помню, как вы учились, как я тогда преподавал: денег нет – их и сейчас нет, но тогда 100 долларов было настоящим богатством – приходите на экзамен, а я вам лишний вопрос задать боюсь, чтобы не завалить. А теперь несут конверты и несут, даже делать ничего не надо. Со всего курса я нескольким человекам ставлю оценку за знания. Не забыл, как я строго спрашивал?
Да, уж. Даже несмотря на застольные откровения, Пирогов зверствовал на экзаменах, сдать ему было адским мучением.
- Всем необходимо высшее образование. Всем. Я себя спрашиваю, что они будут потом делать? Они же неучи. Не все. Но их слишком много, какая-то критическая масса. Я раньше не думал, а теперь стал задумываться, когда они приходят покупать подписи в зачётку. Но я же не один эти денежки беру, надо и наверх дань отдать. Я завкафедрой, а не простой преподаватель.
- Таня, зачем тебе высшее образование?
- Не хочу всю жизнь влачить жалкое существование.
В автобус Таня села на следующей остановке. Села рядом. И её длинные сапоги с блестящими металлическими носами просто приковывали взгляд. Сергею поначалу хотелось даже пошутить по поводу средства самообороны, пока она не достала ежедневник.
