— Я думала, что тебя интересуют более важные дела.
Я улыбаюсь:
— Важные дела могут подождать. Завтра у меня будет тяжелый день, и я хочу хорошенько расслабиться.
— Что случилось, Эл? — спрашивает она с беспокойством.
— После расскажу. Хочешь пойти в какое-нибудь модное место или посидим у Кафрана?
— Лучше у Кафрана.
— В полдевятого?
— Хорошо. Будь осторожен, Эл.
— Постараюсь.
Я принимаю душ, потом энергично растираюсь полотенцем. Сидя перед телевизором, начинаю наносить на лицо грим, краем уха слушая последние новости. Звонит телефон — Сард с разными новостями. Он обнаружил большинство пропавших Змей, но шестеро все еще неизвестно где. Я велю ему не беспокоиться об этой шестерке.
— Желаю тебе отдохнуть и расслабиться до утра. Пойди в боулинг, займись любовью.
— Сапа Инка? — Он удивлен.
— На Ромили-стрит есть заброшенное административное здание, — говорю я ему, заранее выбрав это место, — встретимся там завтра в полдень на верхнем этаже. Возьми с собой дюжину самых проверенных Змей. У меня есть для тебя особое задание. Оно может оказаться самым ключевым во всей этой кампании.
— Я вас не подведу, — торжественно обещает он.
Я заканчиваю наносить грим, проверяю, не видны ли татуировки, затем надеваю парик и чистую одежду. Выхожу на улицу, сажусь на свой байк и мчусь через весь город в обличье Эла Джири, насвистывая по дороге, как самый беззаботный человек на свете.
В ресторане Кафрана нет свободных столиков, но Ама зарезервировала столик у стены. Мы садимся, скрытые от толпы высокими искусственными растениями.
— Как Кафран? — спрашиваю я.
— Цветет. Он сейчас отсутствует — подыскивает помещение, чтобы открыть новое заведение. Он мог бы сделать это уже давно, но все откладывал. До недавнего времени он твердил, что оно того не стоит.
— Он все это затеял из-за тебя. — Она смущенно улыбается. — Думаешь остаться здесь надолго?
— Я был бы не против, если бы имел выбор.
Перед нами возникает официантка. Ама делает заказ, потом открывает бутылку и наливает нам вина. Я рассказываю ей о том, что происходит, а также о плане, который тайно готовлю, чтобы спасти город от тотальной войны. Она внимательно слушает, почти не задавая вопросов. Я заканчиваю как раз к прибытию первого блюда.
— Ты действительно веришь, что это сработает? — спрашивает она.
— Не попробуешь — не поймешь.
— Ну, не знаю. Если виллаки догадаются, что ты затеваешь, они могут изменить свое отношение к тебе. Они возлагали много надежд на Капака, но это не помешало им уничтожить его, когда он отказался подчиняться их приказам.
— Дело стоит того, чтобы рискнуть.
Она молча ест, потом произносит:
— Я хочу помочь тебе.
— Я так и думал. Ты знаешь, что это опасно, что нам, возможно, придется пожертвовать собой? Моя цель — остановить священников. Если удастся выбраться живым, я буду считать, что мне сильно повезло.
— Мне все равно. Я не собираюсь отпускать тебя одного.
Я сдержанно кашляю и вытираю рот салфеткой:
— Я и не буду один. Я планирую взять своего отца.
Она моргает:
— Убийцу?
— Он мне пригодится. Быстрый. Беспощадный. Непреклонный. Кроме того, если я не включу его в свой план, он уедет, а я этого не хочу, пока… — Я пожимаю плечами, не совсем уверенный, что буду делать с Паукаром Вами, если разделаюсь со священниками.
— Ему можно доверять? — спрашивает Ама.
— В этом отношении — да. Он ненавидит виллаков даже больше, чем я.
Ама отставляет в сторону тарелку и хмурится:
— А что, если Форд Тассо и Эжен Даверн не согласятся?
— Я все равно буду осуществлять свой план. Я зашел слишком далеко, чтобы отступать. Я не смогу покончить со священниками без Тассо и Даверна, но сделаю все возможное, чтобы причинить им как можно больше вреда.
Ама вздыхает:
— Мы сумасшедшие, если думаем, что сможем осуществить это.
— Согласен, — усмехаюсь я.
Она замечает мою улыбку:
— Похоже, стоит максимально насладиться жизнью, пока мы в состоянии это сделать. — Она поднимает бокал: — За твое здоровье.
Занятые беседой, мы едим долго. Наш разговор отчасти касается виллаков и сопряженных с ними проблем, но в основном мы говорим о себе, о прошлом каждого из нас (Ама вспоминает свое детство) и о том, чем бы хотели заняться в будущем, если бы имели возможность выбирать. Ама думает остаться здесь и помогать Кафрану, а потом, когда он уйдет на покой, занять его место, а в свободное время путешествовать. Я напоминаю ей о ее ограничениях, как Аюмаркана, — выехав из города, она может прожить всего несколько дней, — но она возражает:
