— Вовремя принятые строгие меры всегда дают положительный результат, — удовлетворенно заметил господин Полидор, обратившись к господину Амброзию (занявшему место его наставника, освободившееся после кончины Эндимиона Лера). — Когда народ чувствует, что у руля сильная личность, с ним можно делать все что угодно. Не то что при бедном старине Нате.
Господин Амброзий лишь хрюкнул в ответ и сардонически улыбнулся. Он относился к числу тех немногих, которые знали, что именно произошло на самом деле.
Причиной внезапного умиротворения явилось не чудо и не твердая рука господина Полидора. Все успокоилось благодаря мистрис Айви Пепперкорн и Хейзл Тарабар.
Однажды вечером обе сидели у огонька в небольшой гостиной позади бакалейной лавки мистрис Айви.
Как истец и основной свидетель по весьма непопулярному делу, они оказались в затруднительном положении. Более того, Немченс посоветовал обеим оставаться в Луде до тех пор, пока все не уляжется. Однако Хейзл была убеждена, что не сможет уснуть, зная, что в этом городе похоронена вдова, с которой они враждовали. Возвратиться на ферму она тоже не могла. Тетя рассказала ей, что господин Натаниэль наполовину в шутку, наполовину всерьез обещал поддерживать с ней связь, и Хейзл решила, что должна оставаться на месте, даже если бывший мэр и в самом деле отправился за Спорные горы.
В тот вечер мистрис Айви пыталась сломать ее упрямство.
Мне иногда кажется, Хейзл, что жизнь бок о бок с этой скверной и безрассудной женщиной повлияла на тебя не в лучшую сторону. И тут нечего удивляться, мое бедное дитя. Не подвернись мне мой бедный Пепперкорн, уж и не знаю, что было бы со мной. Но уверяю тебя, оставаться здесь нет никакого смысла, тем более что дома еще не накоптили окороков и грудинки на зиму, не засолили вдоволь рыбы, не наварили варенья. Теперь ты самостоятельная фермерша и об этом нельзя забывать. Словом от всей души желаю, чтобы ты выбросила весь этот вздор из головы. Письмо от самого мэра! С другой стороны, я тоже никак не могу забыть, что он побывал и у меня, а я-то не знала и говорила с ним, как с любым из приятелей моего бедного Пепперкорна! Нет-нет, бедный джентльмен, мы никогда не получим вестей от него! Во всяком случае, пребывая по эту сторону Спорных гор.
Хейзл ничего не ответила. Только выше вздернула подбородок.
И вдруг она посмотрела на родственницу удивленными глазами.
— Послушай, тетя! — воскликнула она. — По-моему, кто-то стучит?
— Ну и выдумщица же ты! Это всего лишь ветер, — ворчливо возразила мистрис Айви.
— Нет же, тетя, прислушайся. Точно кто-то стучит. Надо сходить посмотреть. — И она дрожащей рукой взяла свечу со стола.
Теперь стук услышала и мистрис Айви.
Лучше оставайся на месте, моя девочка! — воскликнула она. — Наверное, это один из городских грубиянов, и я не хочу, чтобы ты открывала им дверь… это совсем не нужно.
Однако Хейзл, хоть и побледнела, и в глазах ее читался откровенный испуг, отважно спустилась в лавку и, не отпирая двери, спросила:
— Кто там?
— Именем Солнца, Луны и Звезд и Золотыми Яблоками Заката! — донесся ответ.
— Тетя! Тетя! — воскликнула Хейзл. — Это посланец мэра. Он приехал, и ты должна спуститься.
Мистрис Айви заспешила к двери, стуча зубами от страха. Посланец, между тем, явно теряя терпение, выстукивал пальцами дробь на стене и напевал пронзительным сладким голосом:
Ох, эти девчонки, юбки да рубашонки,
Каб не пришел к ним пес да с собой не унес.
Хейзл отодвинула засовы, приподняла крючок и настежь распахнула дверь. Внезапный порыв ветра загасил свечу, и лица посланца они не увидели.
— Я назвал пароль, поэтому вы знаете, кто меня прислал. Вам надлежит немедленно отправиться в Луд, найти там моряка по имени Себастьян Головорез — скорей всего, он сейчас в таверне Единорог — и глухонемую женщину по прозвищу Распутная Бесс, которую вы наверняка отыщете там же. Скажете им те же самые слова: Именем Солнца, Луны и Звезд и Золотыми Яблоками Заката. Передадите им, чтобы они немедленно прекратили бунт и успокоили народ, потому что герцог пришлет своего представителя. А потом найдите господина Амброзия Джимолоста и напомните ему о клятве, которую они с господином Натаниэлем принесли друг другу, когда пили джин, настоянный на диком тимьяне, обязывающую их довериться ветру и не гнать от себя видения. Скажите ему, что Луд должен встретить свою судьбу с распахнутыми воротами. Запомнили, что я сказал?
