- Почему ты меня не целуешь? - Моника подняла на него подернутые грустью глаза.
Рик нахмурился. Что с ней стряслось? Она какая-то странная… Он опустил голову и приложился губами к ее губам. В таком состоянии нежность предпочтительнее страсти, рассудил он.
И ошибся.
Моника протолкнула язык ему в рот, и Рику показалось, будто он ощутил ее отчаяние на вкус. Она целовалась с каким-то исступлением, пока у нее хватило дыхания.
- Моника, сбавь темп, - пробормотал он, когда она отступила.
- Тебе что, больше не нравится со мной целоваться? - спросила она и, вспыхнув, отвернулась.
- Конечно, нравится. Эй! - Рик приподнял ее лицо. - Моника, может, все-таки скажешь, что случилось?
Она отвела глаза.
- А я-то думал, мы с тобой друзья. И даже больше.
Она тут же вскинула глаза.
- Так и есть.
- А друзья друг другу доверяют. И делятся всем. В том числе проблемами.
Она скорчила гримаску.
- Но это такая глупость… Ты будешь смеяться.
- Ну и что. Неважно. Все равно скажи.
- Сама не пойму, почему меня это беспокоит.
- Тем более скажи, - настаивал Ричард.
Моника шумно вздохнула и, подняв на него глаза, отважилась спросить напрямик:
- Ричард, ты что, голубой?
Наверное, он не расслышал. А может, она не совсем понимает, что говорит. Все-таки английский для нее не родной.
- О чем это ты?
Она все смотрела на него не мигая, и в ее глазах сквозило отчаяние.
Рик взял ее за руку и увел глубже в проулок, подальше от любопытных ушей и глаз.
- Моника, я не понимаю, о чем ты хочешь меня спросить.
- Кто тебе больше нравится: женщины или мужчины?
- Какого черта?! Что за дикий вопрос?
- Я знаю, женщины тебе тоже нравятся. - Она запнулась. - После вчерашней ночи я… мы… Но я заглянула в Интернет… и, оказывается, некоторые мужчины… ну как бы это сказать, могут и с женщинами, и с мужчинами. И если…
- Хватит! - Он поднял руку. - Никакой я не голубой. Если тебе интересно мое мнение на этот счет, так я против них ничего не имею, только я не такой. - Нет, это просто дурной сон! Ну и разговорчик. - Моника, откуда у тебя подобные мысли?
- Дядя Микеле сказал.
Рик остолбенел. Они знакомы с Микеле пятнадцатый год. Этого не может быть!
- Может, ты его не так поняла?
- Вряд ли. Он выразился совершенно ясно.
- Прямо так и сказал, что я голубой?
- Да.
- Когда?
- Сегодня утром.
Рик покачал головой. Что за чертовщина?! Видно, сегодня с утра пораньше все посходили с ума.
- А он знает, в котором часу ты вернулась домой?
- Он вообще не знает, что я выходила из дома.
Моника пристально смотрела на Рика, словно не верила, что он говорит правду, и искала внешних проявлений того, что он играет за другую команду.
Черт! Может, он и не Казанова, но ему казалось, что вчера ночью он потрудился на славу. И вот - нате вам!
- Ричард, я ему не поверила. - Она покраснела. - Не совсем…
- Даже не знаю, зачем Микеле сказал тебе, будто я гомик. Может, заподозрил, что я тебе нравлюсь, и хотел таким образом тебя отвратить?
- А я подумала, что, возможно, я чего-то не понимаю… Я знаю, что ты меня хочешь! - шепнула она. - И я тоже тебя хочу. Только… Ричард, я хочу быть единственной. - Она подняла глаза и посмотрела на него так доверчиво и так обольстительно… А потом в их бархатной глубине облачком промелькнуло сомнение.
- Моника, кроме тебя, мне никто не нужен. - Рик выдержал ее взгляд и почувствовал, что на душе у него стало удивительно спокойно. - Поверь.
Она перемерила десять костюмов и три из них купила. Сетовала, что за завтраком съела слишком много блинчиков с овощами, и теперь померить джинсы не удастся.
Рик сидел на стуле у примерочной и улыбался. С Моникой так легко и просто! Она ничего не утаивает, а говорит все как есть. Сказала, что узкие короткие платья ей разонравились потому, что мужчины все время пялятся на ее грудь и ноги. А еще потому, что приходится ограничивать себя в еде, чтобы живот не выпячивался. Рику казалось, будто он знает ее целую вечность - словно они давным-давно женаты.
Женаты? Перспектива совместной жизни и манила, и пугала. Ведь он знает ее всего три недели. К тому же ее родные вряд ли придут в восторг. Они уже давно все за нее решили. И он в их планы не входит.
