Васек отодвинул от себя зеркало. Он не верил, никак не мог поверить, хотя подлая мыслишка о том, что произошло, уже болталась где-то на краю сознания, настойчиво давала о себе знать.
Это что, бег? Это он сделал его таким? Когда Мельников последний раз смотрелся в зеркало много лет назад, в стекле отражался одутловатый стареющий мужик, с мутным взглядом и безвольно приоткрытым ртом. А ведь тогда Васек еще не достиг дна! Может ли дичь закалиться в бегу? Может ли она перестать быть дичью? Вечное преследование из слабых сделает сильных?
— Так... — неверяще помотал головой Васек, — так не бывает!
— Ну почему же, — возразил смутно знакомый. — Я уже говорил: в этом городе бывает все! Поверь, у тебя все еще не так плохо, а могло ведь стать, как с ним, — и он кивнул мохначу. — Кстати, меня зовут Влад, раз уж ты решил присоединиться к нашей компании. Мы ни от кого не бежим, но, похоже, все бегут к нам.
Васек кивнул. Сказал:
— Я, в общем-то, не просто так. Так получилось, что вы — моя последняя надежда. Я устал. Очень устал бежать.
— Ну что у тебя? — спросил военный. — Только не надо про магию и «сааб», тошнит уже, ей-богу!
— Не знаю никакого «сааба», — сказал Мельников. — У меня другое. Знаете, у меня был друг... Витек его звали, и он...
— Умер?
— Ну, в общем да, в некотором роде он умер. Его съели. Как в джунглях, только вместо хищника было зеркало!
— Час от часу не легче! — сказал юнец. — Теперь еще и зеркала на охоту отправились. Может, нам на улицу вовсе не выходить?
— А не загнул ты, друже? — спросил обретающийся на диване тип с неясным прошлым. — Чтоб зеркала кого-то жрали... это уж, брат, чересчур.
— Это не все. Оно, зеркало, осталось, и теперь в виде Витька идет за мной!
— Вот это я понимаю, крепкая дружба! — высказался военный. — Водой не разольешь. И что дальше?
— А я от него бежал... до сих пор бегу. Вот только он меня каждый раз находит. Мой монстр. Хоноров сказал, что у многих здесь есть свой монстр, страх, который предназначен только для него. Он человек и... зеркало одновременно!
— Стоп-стоп-стоп! — вмешался Влад. — Давай во избежание внесения в наши умы дальнейшей сумятицы помедленнее и поподробней.
Васек приземлился на табуретку у самой стены, открыл рот и рассказал свою историю, удивляясь параллельно, как дико она, история, звучит. В сущности, она казалась горячечным бредом постоянного клиента местной психиатрии, помешавшегося на собственном отражении.
— Вот так, — сказал Мельников, — я очень устал бегать, кроме того, я косвенно являюсь соучастником все этих убийств. Витек, зеркало, он убил уже многих в погоне за мной. Не знаю, зачем он это делает.
— Это все? — спросил военный, которого остальные звали непонятным именем Дивер.
— Да, — ответил Мельников, — вернее, нет. Витек всегда идет за мной, и не разу еще не ошибался. Он — как служебная собака, взявшая след, так что через некоторое время он, скорее всего, явится сюда...
Все так и подскочили, Дивер потянулся к оружейной пирамиде, юнец нервозно оглянулся, и вид его был такой, словно он с удовольствием выпорхнул бы отсюда через окно, надели его природа таким полезным свойством, как умение летать.
— Что?! — заорал Севрюк. — Ты, марафонец! Ты, что, притащил за собой еще и монстра?! Как его, зеркало твое?!
— Это не я! — попытался оправдаться Мельников. — Он сам...
— Как же, сам! Не приди ты сюда, и тварь твоя зеркальная следом бы не заявилась!
— Что делать-то будем? — резко спросил Влад.
— Вытолкать, пока не поздно!
— Поздно... — осипшим голосом выговорил Василий Мельников, — я и так слишком долго нахожусь с вами. Он убьет всех, а потом все равно пойдет по следу.
— Ах, урод! — простонал Дивер.
— Веселая неделька выдалась, а? — сказал Владислав.
— И похуже бывали, — сказал тот, что на диване.
— Шлепнуть его, может, гадина со следа сорвется! — кричал Севрюк. Саня Белоспицын уже вовсю балансировал на грани паники.
— Нет, — крикнул Сергеев, — никаких убийств! Он сам пришел, за помощью.
— Да он нас всех за собой утащить пришел!!! Камикадзе!
— Нет! — закричал Мельников, вставая. — Не хотел я, не хотел! Мне Хоноров сказал, вы поможете...
