Это последнее соображение превысило возможности разума Валериана Семеновича, и он в полузабытьи откинулся на спинку стула, склонив голову набок и свесив руки.
Тут же без стука отворилась дверь и вошла Феня.
- Видела? - кивнул в сторону учителя директор.
- Сам виноват,- жестко сказал Феня.- Не жалей его, Мерлин.
- Ах, Моргана, Моргана. Мне ли учить тебя терпению и деликатности? Ну зачем ты бахвалишься своими наследственными знаниями? В том нет твоей заслуги.
- Я не могу выдержать, когда он несет ересь,- дернула плечиком Феня.Такие относятся к природе, как прозектор к трупу. Они видят природу, как глубоководные рыбы видят человека - только в виде покойника. Они ограничиваются примитивными правилами, не зная, что существуют высшие законы.
Директор кивал, улыбаясь каким-то своим мыслям, и вертел в пальцах ручку.
- Ах, молодость,- сказал он, положив ручку на стол и вперив в лицо феи неожиданно острый, совсем не сонный взгляд.- Ах, максимализм! Помню, и я думал когда-то: знаю все высшие законы, все могу. Ах, Моргана. Знаем и можем мы много, но не все. И чем больше наши возможности, тем больше нежелательных последствий дает ошибка, вполне возможная при неполном знании. Внемли же: если мы в одном месте что-либо созидаем силой волшебства, то в другом с неизбежностью что-то разрушается. Это общий закон, который я назвал законом сохранения энтропии. Что же мне остается? Фокусы с превращением плохого человека в хорошего? Но этот искусственный хороший человек приобрел свои качества не в борьбе, они у него не закаленные и легко улетучиваются при малейших трудностях.
Вот почему я давным-давно отказался от крупных чудес. По мелочам, конечно, творю иногда. Но это так, для души, для себя. Нет, я предпочитаю обходиться без чудес и быть просто человеком, педагогом и создавать новых людей не волшебством, а ежедневным трудом воспитателя. Ты меня поняла, Моргана?
- Да, учитель,- почтительно склонив голову, отвечала Феня.
- Волшебный пятак с тобой?
- Как всегда!
Феня взяла из воздуха полыхающий красный кружок и показала его директору.
- Помоги бедному молодому человеку.
Феня, почти не касаясь земли, подошла к физику и приложила к его лбу волшебный пятак. И тут же неизъяснимое блаженство охватило его, и тонкая нить, на которой висело его сознание, порвалась, и он провалился в небытие.
- Отнесем его домой, Моргана. Пусть поспит. А утром встанет со свежей головой, забыв обо всем, что тут произошло.
- Это разумно,- согласилась фея.
Мерлин и Моргана подхватили физика под руки, и все трое, став невидимыми, вылетели из окна и растворились в синеве ясного летнего неба.
8
Уже не первый год жил Пришелец в хате покойной бабы Тодоски. Раз в неделю, а то и чаще ближе к вечеру его навещал Мастер Золотые Руки.
Открывалась калитка с медленным тяжелым скрипом, и в ней появлялась огромная фигура Мастера, закрывая широкими своими плечами небо, где заходящее солнце золотило край белого, хорошо взбитого облака.
Он степенно здоровался с хозяином, протягивая ему черную от металла лапищу и, неумело скрывая нетерпение, поглядывал на корабль.
Как всегда, глухо покашляв в кулак, Мастер Золотые Руки заводил натужные разговоры о погоде.
- Погода сегодня хорошая. Пришелец, соглашаясь, кивал головой.
- И вчера была неплохая,- подумав, продолжал гость и для солидности снова кашлял в кулак.
Хозяин не возражал и, одобрительно улыбаясь, кивал опять.
По мере углубления Мастера в дебри метеорологической хронологии кивки становились как бы автоматическими, глаза, устремленные внутрь, стекленели и уже не видели ни лица Мастера с чертами, будто у скульптуры с острова Пасхи, ни замершего космического корабля с серебристой полосой на нем с той стороны, где его освещало скатывающееся солнце, ни двора, густо поросшего высокой травой.
Решив наконец что формальности соблюдены, он, словно обжора перед обедом, потирал руки и спрашивал, обращая лицо к аппарату, стоящему посреди двора.
- Ну, как машина?
Пришелец разводил руками, и Мастер принимался за дело, со всею страстностью своей натуры отдаваясь изучению новой игрушки. Он долго возился в гулком нутре корабля, время от времени выглядывая из открытого иллюминатора, чтобы спросить Пришельца о назначении тех или иных приспособлений.
