– Точно так же, как в Версале, – негромко произнесла Жюльетта. – Она всегда не терпела всех этих глазевших на нее людей, когда она вставала утром и ложилась в постель вечером. А некоторые дуры при дворе ссорились из-за чести подавать королеве утром ее рубашку.
– Могу вас заверить, что у комиссаров другая роль. – Франсуа сурово посмотрел на Жюльетту, и сарказм сменила уверенность. – Это конец, Жюльетта. Вы больше не получите помощи ни от Жоржа Жака, ни от меня. Это слишком опасно. С тех пор, как королевская семья пыталась в прошлом году бежать из Тюильри, коммуна за каждым кустом видит заговор.
– А я разве просила о помощи?
– Пока нет. Я буду очень рад, когда Жан-Марк отправит вас в Вазаро. Я получил от него утром записку с просьбой зайти к нему завтра.
– Он, вероятно, хочет, чтобы вы достали мне документы на проезд.
– Вот эту услугу я буду счастлив ему оказать. Теперь для вас будет вполне безопасно проехать через посты. Дюпре утром уехал из Парижа.
– Это Дантон устроил?
Франсуа покачал головой.
– Его отправил с какой-то миссией Марат. Если бы Андреас подождал несколько дней, он мог бы сэкономить приличное приданое.
– Но мы же не знали! – Жюльетта нахмурилась. – Вы не расскажете Жан-Марку, что я ходила в Тампль? Этим вы ничего не добьетесь, а для меня поход обернется неприятностями.
– Я буду молчать. – Франсуа помедлил. – Если вы дадите мне слово не делать попытки снова увидеться с королевой до своего отъезда из Парижа.
Жюльетта кивнула.
– Даю вам слово. Мне незачем туда возвращаться. – Она вздрогнула. – И мне от нашей встречи больно. Она не такая, какой была в Версале.
– Все теперь уже не так. Никто и ничто не может повернуть вспять, а те, кто попытается вернуть прошлое, отправятся на гильотину…
Жюльетта сморщила носик.
– И вы опустите нож.
– Если будет нужно. – И Франсуа серьезно прибавил:
– Но не по своей воле. Многое меня в вас восхищает.
Жюльетта посмотрела на него с удивлением.
– Ваше мужество. – Франсуа слегка улыбнулся. – Но не ваш здравый смысл.
Жюльетта слабо улыбнулась.
– А я восхищаюсь вашей честностью, хотя и не могу одобрить вашу так называемую тактичность. Мне доставляет удовольствие думать, что вы будете сожалеть, если я расстанусь со своей головой.
Его улыбка исчезла.
– К гильотине вы были ближе, чем думаете. Жорж Жак сказал, что Дюпре мельком видел вас вчера. – Он заметил, как вздрогнула Жюльетта, и покачал головой. – Он не узнал вас, но был очень близок к тому.
Жюльетта пожала плечами.
– Я не могу больше прятаться. Это не в моем характере. Если бы в последние несколько недель мне не надо было ухаживать за Катрин, я бы сошла с ума в этом доме.
Экипаж остановился у дома Жан-Марка, и Жюльетта завернулась в плащ.
– Надо было сказать, чтобы он остановился дальше по улице. Ну, ладно, может, Жан-Марк еще не вернулся от месье Бардо. До свидания, Франсуа.
Лоран открыл дверцу экипажа и помог девушке сойти на тротуар.
– Не «до свидания». – Жюльетта, не слушая его, уже взбегала по ступенькам в дом.
Франсуа продолжал думать вслух:
– Я самым серьезным образом надеюсь, что мы попрощаемся с вами, Жюльетта.
Девушка остановилась. Фонари по обе стороны двери выхватывали из темноты прискорбно грязное личико Жюльетты и озорной взгляд, брошенный ею на молодого человека.
– Только вот как часто в реальной жизни сбываются надежды, Франсуа?
Девушка вошла в дом и, стараясь не шуметь, осторожно закрыла за собой парадную дверь.
Жюльетта ринулась через вестибюль вверх по лестнице, прыгая через две ступеньки.
– Какое любопытное одеяние! Только не говорите мне, что это платье от Жюли Ламартин.
Жюльетта остановилась на восьмой ступеньке. Проклятие! Надо было ей знать – все шло что-то слишком гладко. Она вздохнула и повернулась – сейчас ей предстояло встретиться лицом к лицу с Жан-Марком: он стоял, опираясь на косяк сводчатой двери салона и скрестив руки на груди.
– Если ваше платье действительно из заведения Жюли, стало быть, меня бессовестно надули.
– Это одно из старых платьев Мари.
– Лохмотья? Меня всегда зачаровывали причуды дамского туалета. Спуститесь и дайте мне хорошенько на вас посмотреть.
