– Два миллиона ливров. Плюс заем, который дал королю.
– И вы не получили назад ничего из этого займа?
Жан-Марк пожал плечами.
– Я знал, что рискую.
– Два миллиона ливров. – Жюльетта кусала нижнюю губку. – Это большие деньги. А мне заплатите два миллиона ливров за Танцующий ветер?
Жан-Марк с минуту помолчал.
– Да.
Глаза Жюльетты устремились к его лицу.
– Вам он действительно нужен. Не только ваш отец хотел вернуть его семье. Вы тоже этого добиваетесь?
Жан-Марк пригубил вино.
– Не люблю, когда не получается по-моему.
– Нет, я думаю, здесь нечто большее.
– Если это и так, то какое у вас право настаивать и пытаться вытянуть из меня секрет? Могу я иметь право на тайну?
При свечах в его глазах плясали чертики, глаза зажглись циничным весельем, а его прекрасно очерченный рот кривила мефистофельская улыбка. И все же за всем этим Жюльетта чувствовала нечто…
Жан-Марк нетерпеливо повел плечами.
– Этот разговор бесполезен. Вы пытаетесь предложить мне то, чем не располагаете.
– Я потребую за него два миллиона ливров, – медленно произнесла Жюльетта. – И я хочу остаться в этом доме под вашей защитой так долго, как захочу. Это моя цена за Танцующий ветер. Вы заплатите?
Жан-Марк нахмурился.
– Вы ведете себя нелепо. Вы же не имеете ни малейшего представления, у кого статуэтка.
– Вы заплатите?
– Революционное правительство разыскивает Танцующий ветер с тех самых пор, как он исчез.
– Так вы заплатите?
– Да! – отрезал Жан-Марк.
– Значит, договорились, – с облегчением улыбнулась Жюльетта. – Теперь мне остается только добыть его для вас. Жан-Марк весело расхохотался.
– Проклятие, я ведь на какое-то мгновение принял за правду глупость!
– Не вижу ничего смешного в нашем уговоре.
– Это невозможно.
– Не вижу почему. – Жюльетта нахмурилась. – Хотя, признаюсь, я должна это обдумать.
– Уверен, что вы так и сделаете. Надеюсь, вы не будете возражать, если я сейчас же стану строить планы, как вас немедленно отправить в Вазаро?
– Но мне понадобится время, чтобы…
– У вас его нет. – Улыбка сошла с лица Жан-Марка. – Я не стану рисковать, держа вас в своем доме ни минуты больше, чем это необходимо. Вы отправитесь в Вазаро еще до конца недели.
– Всего неделю?
– Этого вполне достаточно. В конце концов, вы ведь сказали, что это не такая уж невыполнимая задача. – Жан-Марк беспечно улыбнулся и предложил Жюльетте бокал. – Выпьем за ваш успех?
Девушка отшатнулась.
– Я не люблю вино.
Жан-Марк наблюдал за ней.
– Даже за успех такого грандиозного дела? Всего глоток?
– Нет! – Жюльетта силилась овладеть голосом, заставить его звучать ровно. – Вы издеваетесь надо мной.
– Нет. – Жан-Марк поднес вино к губам. – Но, признаюсь, меня разбирает любопытство. Я обожаю головоломки, а вы, Жюльетта, одна из самых интригующих загадок.
– Я не особенно сложная. Я и в книгах не очень разбираюсь, не то что Катрин. – Жюльетта отодвинула стул и встала. – Это вы загадка.
Тонкое лицо Жан-Марка осветилось настолько чувственной улыбкой, что у Жюльетты перехватило дыхание.
– Тогда, возможно, стоит попытаться соединить наши сложности и создать счастливое целое.
Жюльетта зачарованно смотрела на него и вдруг почувствовала, что как-то странно заныли соски. Она остро ощущала гибкую силу его тела под элегантной одеждой, артистичность его длинных загорелых пальцев, игравших хрупкой ножкой хрустального бокала.
– Как? – Голос девушки дрожал от непонятного ей волнения.
– Обычным способом. Я не из тех, кто требует эксцентричного репертуара от… – Жан-Марк замолчал, увидев выражение ее лица. – А чего вы ожидали? – негромко спросил он. – Если бы у вас не было желания разгадать загадку, вы бы отправились в Вазаро. Вы знали, что ждет вас здесь со мной. – Он помедлил. – Разве нет?
Жюльетта не могла не признать, что он был прав.
– Вы хотите… вступить со мной в половые отношения?
– Грубо, но точно. – Жан-Марк откинулся на стуле. – Точнее, я хочу вступить с вами в связь уже очень-очень долгое время такими способами, о существовании которых вы наверняка и не подозреваете.
Сердце Жюльетты так колотилось в горле, что она едва могла дышать.
– Сознаюсь. Я не Катрин. При дворе я слышала и видела многое… – Жюльетта осеклась и судорожно сглотнула. – Почему? Я ведь совсем некрасивая.
