– Нет, я не хочу… – Она прервала себя на полуслове. – Я не из-за этого осталась в Париже.
– Но это то, что вы получите, если останетесь. – Жан-Марк опустил взгляд на ноги Жюльетты. – Поведать вам о способах, при помощи которых я собираюсь овладеть вами?
Жюльетта хрипло засмеялась.
– Вы просто запугиваете меня, чтобы я поскорее бежала в Вазаро.
– Вам лучше знать. – Взгляд Жан-Марка поднялся к лицу девушки. – Даю вам одну неделю. Если вы не уедете в Вазаро за это время, вы станете моей любовницей. – Он пожал плечами. – Когда-нибудь это все равно произойдет, так что можно и сейчас. Видит бог, у меня такое чувство, что я жду уже целый век.
– Вы не глупы и, вероятно, со временем придете в себя и больше не будете хотеть вступить со мной в связь.
– Сомневаюсь. Все последние пять лет вы сидите у меня в подсознании.
– Что ж, я хотела бы вернуться в ваше подсознание. У меня нет желания становиться чьей-либо любовницей. Я хочу только писать и…
– Даю вам одну неделю. – Жан-Марк встал. – Естественно, все это время я не буду сторониться вас и постараюсь любовной игрой окончательно пробудить в вас чувственность. – Он ласково провел пальцами по ее шее. – Должен же я получить какую-то компенсацию за опасность, которой вы меня подвергаете, а заодно и подготовить вас к предстоящей большей интимности и к встрече с моим неутомимым борцом. Он так хочет вас!..
Его поглаживание было нежным, прикосновение – таким легким. Жюльетте хотелось, чтобы эти пальцы, не останавливаясь, спустились от шеи ниже.
– У вас вид, как у ребенка, тянущего шейку за поцелуем, – прошептал Жан-Марк.
– Я не ребенок.
Улыбка сошла с лица Жан-Марка.
– Я знаю, причем вы никогда и не были ребенком. Я всегда желал вас, даже когда пытался воспринимать вас как ребенка, попавшего в беду.
– Я никогда не попадала в беду. И всегда могла позаботиться о себе. – Жюльетта с усилием отвела глаза от его лица и попятилась к двери. – Я устала, и мне надо подумать. Я, пожалуй, пойду в свою комнату и…
Жюльетта замолчала. Жан-Марк тихонько смеялся.
– Перестаньте надо мной смеяться. Мне это не нравится. Вы можете быть очень-очень жестоким, Жан-Марк.
– Возможно, вы этого и не сознаете, но вы тоже немилосердны. И это еще одна причина, по которой я хочу, чтобы вы покинули мой дом. Мы вполне можем вцепиться друг в друга, а вы еще недостаточно сильны для битвы. Странно, но я ощутил, что не хочу причинять вам боли.
У Жюльетты было такое чувство, что она получила удар в живот. Дыхание ее прервалось. Кровь ударила в голову, окрасив щеки. Что с ней творится? Не мог же Жан-Марк так на нее действовать? Должно быть, из-за сегодняшнего долгого похода у нее вдруг ослабли и задрожали колени.
– Все это чепуха. Мне надо подумать. – Она выбежала из кабинета Жан-Марка.
* * *
– Признаюсь, я не настолько галантен, чтобы желать твоего присутствия, гражданка де Клеман, еще когда-нибудь. Франсуа не упоминал, что ты еще в Париже. – Дантон был ошарашен появлением Жюльетты и не старался скрыть это.
– Он не знает. – Жюльетта отбросила капюшон своего коричневого плаща. – Могу я присесть? Я шла пешком от самой Королевской площади и слегка утомилась.
– Непременно. – Дантон проводил Жюльетту взглядом. Она пересекла кабинет и опустилась в кресло с подушками. – Полагаю, Андреас не знает о твоем визите сюда, иначе предоставил бы тебе экипаж.
– Жан-Марк недоволен моим появлением в Париже. Он ищет возможности отправить меня в Вазаро, а пока не разрешает выходить из дома. Мне показалось разумным ускользнуть тайком. – Жюльетта пожала плечами. – Это было нетрудно. Он целый день либо сидит в кабинете с горами документов, либо мчится в своем экипаже на какую-нибудь встречу.
– Боюсь, Анреас прав. Я бы тоже предпочел тебя прятать. – Лицо Дантона стало жестким. – И я не в восторге от твоего появления в моем доме, ты рискуешь разоблачить и себя, и меня. Рауль Дюпре последнее время заходит почти каждый день, и я не хочу дать ему повод задавать мне неуместные вопросы.
– Ну, я же не могла прийти в Национальный конвент, а мне надо было вас увидеть.
Дантон сложил руки на груди и прислонился к камину.
