Это будет лишь невинным удовольствием за потерю тепла, которым она делилась с Беатой и всеми, кого встречала на своем пути.
Касси неуверенно замялась, всматриваясь в золотые огоньки в глубине его черных глаз. Ей казалось, что он поймал ее в ловушку, притягивая все сильнее и сжигая в пепел ее душу. Какую бы цель он ни преследовал своей просьбой, в этом был риск, но после того, как она недавно проявила трусость, ей представилась возможность доказать, что у нее есть малая толика мужества. Более того, она хоть короткое время может не думать о дне, когда он вернет ее брату и оставит лицом к лицу с нежелательным будущим.
Уилл протянул руку, и она инстинктивно вложила пальчики в его ладонь. С обольстительной улыбкой он мягко усадил ее в кресло, вплотную придвинув его к своему.
Потянулись минуты молчания. Уилл пристально вглядывался в ее опущенное из скромности лицо, залитое пурпурной краской.
Все острее ощущая его близость, Касси хотела отвлечь его внимание от своей персоны и событий последнего часа. Она завела разговор на тему, интересовавшую ее более других:
— Почему вы живете в Уилде, если благодаря вашему происхождению могли бы иметь большее? — В тот же момент Касси побранила свой невоздержанный язык.
Уилл поразился ее вопросу, но только на мгновение. Без лишних вопросов он догадался, кто источник осведомленности Касси — его болтливая молочная сестра. И все-таки насколько полно представляет Касси его «благородное» происхождение? Может быть, она ошибочно считает его богатым наследником и видит в нем достойного супруга, способного обеспечить ей положение и привилегии? Неужели только поэтому она пыталась доставить ему удовольствие вкусным обедом?
Его бесстрастное лицо никоим образом не выдало циничных мыслей, когда он дал уклончивый ответ, намереваясь выиграть время и решить, чем с ней делиться и делиться ли вообще.
— У меня не было никакого желания жить в обществе, где король отказывается от своих торжественных обещаний, а его люди — от своих клятв верности.
Недавно сболтнув лишнее, Касси теперь тщательно обдумывала его слова, в которых сквозил намек на теперешние политические события в Англии, насколько она их знала. Он говорил, конечно, о короле Джоне, скрепившем своей печатью Великую хартию и на следующий же день отказавшемуся от нее. Это ясно. Затем он, должно быть, имел в виду баронов, которые поклялись в верности королю, но после отмены Хартии нарушили свою клятву и предложили английскую корону французскому королю и его сыну.
Уилл наблюдал, как Касси взвешивает его слова, чтобы прийти к правильным выводам. Затем, что бы лишить ее всяких глупых иллюзий относительно него, он продолжал:
— По-видимому, во мне больше от моего отца, лесника, чем от благородного деда. — Он хотел быть уверенным, что она знает правду о его запятнанном происхождении; знает, что он не может дать ей больше, чем есть здесь. Чтобы подкрепить свои слова, он добавил: — Я предпочитаю существование попроще! — Он бросил ни девушку оценивающий взгляд. — Вам, с вашим воспитанием, трудно понять, как можно считать спокойную жизнь в скромном доме и простую пищу более пригодным, чем роскошную жизнь в замке.
— Non, — ответила Касси, удивленная своей откровенностью, — за время, что живу здесь, я научилась ценить незамысловатый образ жизни. Можно восхищаться хотя бы тем, что здесь нет мелочного соперничества. — Она тотчас покраснела: учитывая недавно происшедшую сцену, которую она предпочитала не обсуждать, слова были выбраны неудачно.
Уилл пропустил упоминание о соперничестве, его больше заинтересовала первая часть ответа, доказывающая, что ей уже известно о его происхождении. Зная любовь Мэг к сплетням, это было неудивительно. Поражало, что Касси так быстро согласилась с его жизненной философией. Похоже, это было своеобразным извинением за вспыльчивый, резкий ответ о возвращении в цивилизованное общество. Она, видимо, не представляет истинной жизни в Уилде и всего, что она влечет за собой. И все-таки, не желая пресекать ее попытки исправиться, он лишь кивнул.
— Это простая жизнь, но однажды произошел случай, которым я доволен. — Как только он сказал это, в его душе заговорил насмешливый голос: «Доволен? Один в лесу? Без Касси?» Он сразу же подавил неразумные мысли. Ни одна женщина не значила для него так много, и он должен позаботиться, чтобы и дальше было так. Их краткое общение было для него радостью, и он больше ни в чем не нуждался. Тем не менее когда он поглядывал на свою нежную пленницу, душу его раздирали противоречивые чувства.
