Касси обернулась на Уилла. Его лицо смягчилось, когда он крепко прижал к груди свою несчастную гостью. Она с первого взгляда признала эту женщину, воплощавшую, несмотря на поблекшее лицо, вечную грацию и красоту, воспетую ее братьями. Касси шла позади Уилла, который бережно нес бедняжку в дом. Сквозь бледно-лиловый туман в глазах, она смотрела, как он пронес драгоценную ношу в свою комнату, а там, уж конечно, он уложит ее в свою постель.
Касси причиняло боль воспоминание, как он поднял ее с того же ложа лишь для того, чтобы, в знак решительного отказа, водворить свою явно нежеланную и вряд ли гибкую, как ива, пленницу в другую комнату. Она с неприязнью оглядела себя, сознавая, как проигрывает от сравнения с хрупким созданием, которое он нес с такой легкостью. У него не было желания обращаться с Касси так же нежно, как с той, другой, ведь он положил ее на соломенный матрас в холодной комнате — далеко не так заботливо, как нес сейчас свою гостью, словно она драгоценное, любимое существо.
«Мне безразлично, как Уилл относится к другой», — страстно уговаривала себя Касси, стараясь не замечать пустоты, которая поселилась в ее душе. Стоя в одиночестве у подножия лестницы, она безутешно вглядывалась в темноту наверху, желая, чтобы глубокие тени поглотили ее. Уилл любит красавицу! Боль заполнила пустоту в ее сердце.
«Мы враги по рождению, — бранила себя Касси. — Поцелуй, даже нечто большее никогда не опровергнут эту неоспоримую истину».
Прислонившись к стене, она пыталась собрать все силы для обороны. Присутствие гостей просто означало, что он оставил ее в покое. И все-таки, вместо того чтобы утешить, эта мысль только усиливала ее боль.
Прошло много времени, наконец тяжелые шаги наверху нарушили тишину:
— Кенуорд! — позвал Уилл с верхней ступеньки. — Отнеси это Гарри.
Очнувшись от оцепенения, Касси с удивлением обнаружила, что в комнате у огня сидят двое. Она не слышала, как братья вошли в дом. Кенуорд вскочил и поспешил к лестнице.
— Что это? — осведомился он у своего господина, бросив застывшей Касси мимолетную улыбку.
— Набросок герба с плаща Беаты. — Уиллу не было нужды изучать рисунок. В его памяти уже запечатлелся грифон с попавшей в его лапы змеей. Он уже видел это изображение на многих французских знаменах захватчиков, и ему только хотелось узнать, какому именно дворянину принадлежит этот герб и богатый плащ.
— Она не снимет эту штуку, как бы ее ни уговаривали, — произнес Том. Не желая оставаться в стороне от важных событий, он тоже приблизился к рыцарю, спустившемуся еще на ступеньку, чтобы передать Кенуорду клочок пергамента.
«Почему мой младший брат имеет право оставаться в лагере знаменитого воина, а я, почти рыцарь, должен проводить свои дни на спокойных землях Тэррента? — думал Том. — Это несправедливо!» Хотя Том и любил Кенуорда, любовь не исключала зависти.
Уилл кивнул головой, усмехнувшись. Он понял, что общительному старшему брату нужно быть всегда в центре внимания и его присутствие отодвигает младшего в тень. Он снова обратился к Кенуорду:
— Скажи Гарри, чтобы он дал кого-нибудь для сопровождения, и отправляйся в Оффкам, а там и в его окрестностях расспроси, не узнает ли кто-нибудь этот герб или не известен ли кому его подлый владелец?
В этих словах заключалось желание немедленно сделать первые шаги в отмщении за злодеяние, как он и поклялся. Черные глаза подернулись тенью.
Кенуорд бегло взглянул на рисунок, которого прежде не видел, и выскочил из дома выполнять поручение господина.
Касси озадачило, что они говорили по-французски, но мрачные предчувствия, связанные с приказанием Уилла, подавили все прочие мысли. Она боялась, что им удастся узнать происхождение плаща и что злодей, причинивший вред его любимой, связан с Касси отвратительной помолвкой.
Внимание Уилла привлек вид его пленницы, схватившейся за косяк, чтобы не упасть. Он тотчас же пожалел, что говорил с братьями по-французски, вопреки заведенному в Уилде обычаю. Хотя Касси и начала учить их язык, она вряд ли уловила смысл беглого разговора. Поняла ли она предыдущий разговор с Мэг, осознала ли угрожающую опасность? Конечно поняла, даже не разобрав все слова. Она здесь не в качестве желанной гостьи.
