Уилл казался высеченным из гранита, прочным и неподвижным, как стена Адриана. Шарвей завладел оружием и проник в окно, через которое когда-то убежала Касси, а это значит, что два охранника, стоявшие у стен конюшни, мертвы. Он оплачет их потерю, когда минует опасность. Да, Шарвей нанес серьезный удар по его немногочисленным силам. К счастью, он и не подозревает, как ограничен сейчас гарнизон Уилла, иначе никому из них не остаться бы в живых. Очевидно, Шарвей намерен воспользоваться его людьми, чтобы освободить себя и своего сеньора.
— Из открытой двери комнаты наискосок я слышал, что обе женщины дороги вам. Обещаю вернуть их вам, если вы отпустите моего сеньора и дадите нам безопасно пройти в наш лагерь.
Английский рыцарь продолжал молчать, и от этого молчания Айлону стало не по себе. Он успокаивал себя, что это ничего не значит. Женщины в его руках, и это дает ему власть над Уиллом, которой бы он не обладал, захвати он только английского рыцаря. Единственный заложник, даже такой важный, как Уилликин, не защитил бы Айлона полностью, так как верные люди Уилла, конечно, достаточно близко, чтобы пустить стрелу в любое уязвимое место.
— Ведите нас вниз, и без всяких штучек, или, клянусь, по крайней мере одна из них умрет, прежде чем вы меня тронете!
Прищурившись, Уилл бесстрастно повернулся. Спускаясь по лестнице, он чувствовал за своей спиной шаги негодяя, тащившего двух беспомощных женщин.
Уилл проклинал себя за глупость, что не поставил охрану возле комнат, где находились женщины, или не оставил их возле себя внизу. Его поразило, что Шарвей, обретя свободу, пошел не к нему, а к безоружным женщинам. Он оказался умнее, чем думал Уилл. По-видимому, он понял, что ему будет трудно убить или даже обезоружить Уилла, сражаясь с ним один на один. Узнав же, как дороги ему обе женщины, он понял, что в его руках сильное оружие против рыцаря. Ради них рыцарь из Уилда сделает все, что от него потребуют.
«До тех лишь пор, — говорил себе Уилл, — пока я не найду способа сокрушить Шарвея, а я найду его!»
У него не возникало и вопроса, чего от него потребует Шарвей, — освободить Вальнуара и обеспечить безопасное возвращение в свой стан. Только Уилл не так глуп, чтобы верить в последующее освобождение женщин!
Касси решительно смотрела в широкую спину спускающегося впереди мужа, не обращая внимания на кинжал, приставленный к ее горлу. Она шла буквально придавленная к несокрушимому, как стена, врагу и спотыкалась о каждую ступеньку. Оказавшись внизу, она взглянула на перепуганных детей, сидящих перед тлеющим огнем. Глаза Сары стали такими огромными, что, казалось, заполонили всю комнату, а Кенуорд отчаянно искал свой кинжал.
— Предупредите своего юного защитника, что ждет вас всех, если он только сунется, — прорычал Уиллу Айлон.
Уилл бросил на Кенуорда ледяной предостерегающий взгляд, и руки юноши замерли.
Айлон усмехнулся своей победе, кивнув на брошенную груду тряпок, которыми были связаны пучки лучины:
— Свяжите ими этих двоих. — Тряпки были тонкими, но он был совершенно уверен, что они достаточно прочны, чтобы удержать детей.
Повернувшись спиной к Айлону, Уилл успокаивающе улыбнулся детям и наклонился, чтобы связать их.
— Не волнуйтесь за нас, — беззвучно произнес он, прежде чем повернуться к Шарвею.
Айлон, подняв брови, усмехнулся тому, что великий рыцарь опустился до того, что встал на колени и связывает собственных людей.
— Теперь мы пойдем освобождать Вальнуара. Сначала откройте погреб, встаньте у двери и прикажите вашим охранникам положить оружие — все их оружие. После этого ведите меня к нему и знайте, что смерть этих женщин будет на вашей совести.
Уиллу стоило сказать только одно слово, но он повернулся и выполнил приказ. Открыв дверь, он сказал охранникам:
— Норман, Дарвин, положите оружие на землю и ведите меня к погребу. Ни сейчас, ни позже не делайте никаких угрожающих движений, иначе Касси и Беата заплатят за это своими жизнями!
Оба охранника онемели от изумления, однако беспрекословно подчинились: без необходимости господин никогда не отдал бы такой приказ. Следуя указаниям Уилла, они повели своего сеньора сквозь мрак к яркому кольцу факелов, горевших вокруг погреба. Француз и обе полумертвые от страха женщины следовали за ними.
