— У него и спросите. — Женщина старательно тестировала небольшую сковороду на предмет чистоты. Водила пальцем по ее внутренней поверхности и разглядывала результат. И вдруг неожиданно заговорила: — Только не про Иваныча, а про приснопамятного купца второй гильдии Ивана Сергеевича Поспелова.
Наташка многозначительно на меня посмотрела и попросила обратить внимание на купеческое имя — Иван. Наш сточетырехлетний дедка — Иваныч. Вне сомнений, фамилия его тоже Поспелов!
— Фамилия Иваныча — Найденов, — с торжеством объявила баба Нюша. — Наши местные кличут его Колдуном. Будете мешать, перестану рассказывать. Предупреждаю, говорю с чужих слов, за правду не ручаюсь. Да присяду, пожалуй. Что-то ноги не держат.
Мы с готовностью вскочили, освободив для нее сразу две табуретки. Впервые за сутки она засмеялась. Села на приступочку у печки и отмахнулась от предложенного Наташкой ломтя хлеба с колбасой.
Речь ее лилась свободно и напевно, мы прямо заслушались… Купец второй гильдии Иван Сергеевич Поспелов был молодым, но уже успешным предпринимателем. Удачно женился, хотя и не по любви, но зато на деньгах. В короткое время утроил свой капитал. Жена попалась страшненькая лицом, но с великолепной фигурой. Портил ее врожденный дефект: левая нога была немного короче правой, что некрасиво сказывалось на походке. Но Иван Сергеевич к этому попривык и вскоре перестал замечать физические недостатки жены. Варвара Тимофеевна, или просто Варенька, получила прекрасное образование, в совершенстве владела пятью иностранными языками, была редкостной умницей и очень душевным человечком. А в довершение к перечисленным достоинствам принесла в дом супруга богатое приданое. Уже одно это обстоятельство позволяло считать ее писаной красавицей. Варенька обожала своего богом данного супруга. Зная истинную ценность собственной внешности, под разными предлогами старалась не выезжать с ним на светские мероприятия, боялась высокомерно фальшивого сочувствия со стороны окружающих. Да ладно бы адресованного непосредственно ей. Не хотелось конфузить мужа. Зачем ему лишний раз напоминать, что их брак — мезальянс. Если бы не приданое, Иван Сергеевич никогда бы на ней не женился. Родив супругу второго ребенка, Варенька немного занедужила и окончательно засела дома, вплотную занявшись воспитанием детей, А детки, надо сказать, были прехорошенькими, не в нее. Не строя иллюзий по поводу своей долгой жизни, бедняжка со всей ответственностью отнеслась к выбору гувернантки. Если она, Варенька, окончательно сляжет, гувернантка в определенной мере должна заменить детям мать. В конце концов, Варвара Тимофеевна остановила свой выбор на двух кандидатках: молоденькой Ольге Анисимовне и Анастасии Владимировне, женщины в возрасте. Обе отвечали ее строгим требованиям и имели хорошие рекомендации. Перевес в пользу Ольги Анисимовны возник сразу после того, как горничная по секрету доложила Варваре Тимофеевне, что Анастасия Владимировна тайком прикладывалась к какой-то микстурке из пузыречка. Самолично видела.
В короткий срок двадцатидвухлетняя Оля стала всеобщей любимицей, подругой Варваре Тимофеевне, редко покидавшей свою комнату, веселой старшей сестрой и умной наставницей детям. Только Иван Сергеевич, которого Оля немного побаивалась, ее присутствия вообще не замечал. Последнее время он буквально «заболел» конезаводом. Каждый день старался урвать свободные часы и минуты, чтобы наведаться к своим лошадкам. Место для их разведения приобрел идеальное.
Жена в душе его увлечения не разделяла, хотя откровенно ему потакала. А вот для детей не было большей радости, чем прокатиться верхом на племенном красавце. Пусть даже медленно и под контролем конюхов, ведущих лошадей под уздцы. По настоянию Варвары Тимофеевны в каждой поездке на конезавод детей сопровождала гувернантка. Та к ей было спокойнее. Сама Ольга несказанно радовалась этим прогулкам, поскольку была прекрасной наездницей — отцовская школа. У нее было счастливое детство. Оно кончилось в один слякотный осенний день — предтечи зимы. Проигравшись в пух и прах в карты, отец, рассчитывавший на выигрыш как последнее средство рассчитаться с частью долгов, напился. Ночью компаньоны привезли его в бесчувственном состоянии на извозчике. Не дожидаясь прислуги, доволокли до ступенек крыльца, где и бросили. Через пару часов он немного оклемался, кое-как преодолел ступеньки и постучал в дверь непослушными замерзшими руками. Стук был слабый, услышали его не сразу. Через неделю отец умер от крупозного воспаления легких. Мать Ольги пережила его на месяц. Не могла смириться с известием о продаже с торгов давно заложенного имущества, включая дом, и покончила с собой. Оленьку забрала к себе бабушка по материнской линии. Они еле-еле сводили концы с концами, но дворянская гордость была превыше бедности. Бабушка категорически возражала против намерения внучки работать. Ольга пошла в гувернантки только после смерти бабушки.
