Вернувшись в магазин, он залез под машину, чтобы убедиться, что несущая рама, оси и тяги в порядке. Потом напомнил о заднем сиденье.
— Сейчас найдем и установим.
Водитель расплатился наличными и пригнал машину в один из гаражей, которыми всегда пользовался. Там над ней поработают — поставят новые покрышки, сменят масло, ремни и шланги, отрегулируют движок — и где-нибудь спрячут до поры, пока не придет время отправиться на ней на дело.
На следующий день Водителю нужно было явиться на репетицию к шести утра, что на языке Голливуда означало где-то в районе восьми. Помощник режиссера требовал быстрой съемки дубля, однако Водитель настоял на пробном прогоне. Ему дали «шевроле» пятьдесят восьмого года, покрашенный в белый поверх цвета морской волны. На вид машина была как картинка, а ездила как колымага. В первый раз Водитель заехал на пол-ярда за последнюю метку.
— Вполне терпимо, — заметил помощник режиссера.
— Только не для меня, — отозвался Водитель.
Опять подошел тот человек, помощник режиссера:
— Вся сцена занимает сколько? Каких-то девяносто секунд в двухчасовом фильме? Потрясающе!
— Вокруг полным-полно водил, — сказал ему Водитель. — Снимайте их.
Зато вторая попытка прошла как по маслу. Водитель не спеша набрал скорость, оттолкнулся от пандуса, поставил машину на два колеса и, проведя ее вдоль аллеи, снова опустился на четыре, выполнив экстренный «контрабандистский» разворот и оказавшись лицом к тому месту, откуда приехал. При монтаже пандус вырежут, а аллея будет выглядеть намного длиннее, чем на самом деле.
Съемочная группа зааплодировала.
На сегодня у Водителя была запланирована еще одна сцена — прогон навстречу движению по крупной автомагистрали. К тому моменту как бригада закончила наладку — это всегда было самой сложной частью съемок, — перевалило за полдень. Водителю удалось выполнить трюк с первой попытки. Двадцать три минуты третьего — и он свободен всю оставшуюся часть дня.
На Пико Водитель взял двухкассетный блок с мексиканским сериалом, неспешно выпил пару кружек пива в ближайшем баре за вежливой беседой с соседом по стойке, затем поужинал в сальвадорском ресторанчике, который располагался на той же улочке, что и его квартира, только ближе к центру города. Заказал рис с креветками и курицей, жирные маисовые лепешки с чудесной фирменной бобовой подливой и салат из огурцов, редиса и помидоров.
Так он убил большую часть вечера — достигнув цели, к которой обычно стремился, когда не был занят на одной из двух своих работ. Но даже приняв ванну и выпив полстакана виски, так и не смог заснуть.
Водитель точно знал: есть что-то, на что ему следовало обратить внимание, а он этого не сделал.
Жизнь вечно отправляет нам послания, а потом усаживается рядом и смеется над тем, как мы бьемся в бесплодной попытке их расшифровать.
Вот он и сидит в три утра, глядя в окно на погрузочную платформу и думая о том, что бригада рабочих, вытаскивающих груз со склада и распихивающих его по разномастным грузовикам, вряд ли действует на законных основаниях. Нигде вокруг больше не заметно деятельности: нет ни руководящего погрузкой босса, ни освещения. А рабочие двигаются в весьма энергичном, совершенно непрофсоюзном темпе.
Водитель думает, не вызвать ли ему полицию, не посмотреть ли, как все закончится, не последить ли за увлекательным развитием событий… Нет, не стоит.
Около пяти утра он надел джинсы, натянул старую трикотажную рубашку и отправился завтракать в греческую закусочную.
Порой дела идут не так, как надо, — и процесс этот начинается коварно и хитро, сразу даже не заметишь. А иногда все проистекает шумно, с маскарадом и фейерверками.
В случае Водителя было нечто среднее.
Сидя в «додже» и притворяясь, будто читает газету, он наблюдал за тем, как вошли остальные. Снаружи выстроилась небольшая очередь — человек пять или шесть. Водитель хорошо видел все происходящее сквозь жалюзи. Бланш забалтывает охранника, что стоит прямо за дверью, откидывает волосы со лба. Остальные двое осматриваются по сторонам, готовые мгновенно выхватить оружие. Все улыбаются — пока.
