Китайские инвестиции кланов Ди Лауро и Контини, ставшие объектом пристального внимания следователей в 2004 году, говорят о предпринимательской дальновидности мафиози. С большими предприятиями было покончено, и криминальные конгломераты распались. В 80-х «Новая организованная каморра» Рафаэле Кутоло представляла собой огромную организацию, централизованную группировку. Следом появился «Новый клан» Кармине Альфиери и Антонио Барделлино, построенный по федеративному принципу — состоящий из экономически независимых семей, связанных между собой совместными интересами в области производства. Но и он слишком разросся.
Теперь же гибкость экономики обусловила то, что на экономической и социальной арене утвердились объединившиеся в группы главные менеджеры с сотнями консультантов, у каждого из которых были свои задачи. Горизонтальная структура, более гибкая, чем у коза ностра, и гораздо более проницаемая для будущих альянсов с ндрангетой,[8] способная подолгу питаться за счет новых кланов и новых стратегий, бесстрашно осваивала самые передовые рынки. Десятки полицейских операций, проведенных в последние годы, показали, что и сицилийская мафия, и ндрангета нуждаются в посредничестве неаполитанцев для закупки больших партий наркотиков. Картели Неаполя и Кампании поставляли кокаин и героин по доступным ценам, и зачастую это оказывалось удобнее и дешевле, чем поставки напрямую из Южной Америки и Албании.
Несмотря на перестройку клановой системы, по числу участников каморра — самая многочисленная мафиозная организация в Европе. На каждого сицилийца приходится пять жителей Кампании, на каждого члена ндрангеты — целых восемь. Каморра в три-четыре раза больше и всех других организаций. Однако в тени пристального внимания, вечно обращенного на коза ностра и ее террористические акты, каморра смогла почти полностью исчезнуть из поля зрения прессы. Проведя реорганизацию преступных группировок, сравнимую с нововведениями Форда,[9] кланы Неаполя прекратили их финансировать. Лишившись денег мафии, мелкие бандиты стали закономерным образом сильнее беспокоить горожан. Кланы же могут теперь спокойно обходиться без силового контроля над производствами или, по крайней мере, почти в нем не нуждаются. Наиболее важные сделки каморра проводит за пределами Неаполя.
Как выяснила Комиссия по расследованию деятельности мафии, гибкая федеративная структура групп каморры полностью изменила характер связей между семьями: кланы, забыв о прочных союзах и дипломатических соглашениях, сосредоточились исключительно на бизнесе. Компании ни на минуту не останавливают оборот своих капиталов, создают и распускают фирмы, заставляют деньги работать и с легкостью инвестируют их в недвижимость, не будучи обременены проблемой территориального выбора или политического посредничества. У кланов больше нет необходимости образовывать крупные конгломераты. Сегодня кто угодно может сколотить банду и начать грабить, крушить витрины, красть, не опасаясь при этом таких последствий, как раньше, когда тебя либо убивали, либо ты вливался в клан. Банды, свирепствующие в Неаполе, состоят не только из тех субъектов, которые совершают преступления ради собственной наживы, чтобы купить роскошный автомобиль и зажить припеваючи. Зачастую они отдают себе отчет в том, что, объединяясь, совершая все больше противозаконных действий и становясь агрессивнее, они могут начать работать на клан и увеличить свой экономический потенциал. В каморре сосуществуют две противоположности: «авангард», выводящий бизнес на путь максимального развития, на новый уровень торговли, и мелкие группировки, которые присосались к ней как пиявки и пьют ее кровь, замедляя ход финансовых потоков. Эти силы, дополняющие друг друга и одновременно противодействующие, разрывают город на части. Самый удобный, пусть и самый непростой способ стать преуспевающим предпринимателем в Неаполе — проявлять жестокость; струящийся отовсюду, изо всех пор, воздух города, находящегося в состоянии войны, несет с собой прогорклый запах пота, как если бы улицы были спортзалами под открытым небом, где упражняются в кражах, грабежах, мародерстве, занимаются подковерными играми и всякого рода экономической эквилибристикой.
