Он все еще не мог поверить в это. Его собственный отец был «влиятельным покровителем» Юлии, тем, кто обеспечил ей квартиру. Петров явно догадался, что у Юлии еще кто-то есть. Знает ли он, что это Михаил? Возможно, он уже выбил из нее признание. У Михаила не было иллюзий по поводу того, как с ней станут обращаться.
Он поднялся на пятый этаж, с нетерпением дождался, пока медленно откроются двери лифта, большими шагами пересек лестничную площадку, вдыхая знакомый воздух с чувством отчаяния и безнадежности.
Он открыл дверь своим ключом и поспешно вошел в роскошную квартиру с четырехметровыми потолками, с замысловатыми лепными украшениями и высокими подъемными окнами, выходящими во внутренний двор. Стены оклеены вычурными обоями с цветочным узором. Чуть не каждый сантиметр забит старинной мебелью, кружевными салфетками, вышивками ришелье, фотографиями, памятными вещицами, напоминающими о времени, проведенном на Черном море, и коллекцией литовских кукол в народных костюмах.
Его мать Ирина сидела в кресле-качалке и смотрела фильм по видеомагнитофону — техника настолько редкая в Советском Союзе, что можно сказать, бесценная. Краем глаза Михаил увидел, что это американский фильм «Е.Т.»
— Где он? — сердито спросил Михаил. — Где отец?
— Откуда мне знать? — безучастно ответила Ирина, не отводя глаз от экрана.
— Где он? — почти закричал Михаил.
— Ну, Миша, наверное в своем кабинете. Неужели нужно так кричать? Думаю…
Не обращая на нее внимания, Михаил направился в кабинет Петрова. Двадцатидвухметровое помещение было еще одним «излишеством», недоступным простым советским людям, которым обычно приходилось втискиваться по четыре, шесть, а иногда даже восемь человек в две комнаты. Он громко постучал, затем распахнул дверь.
Петров с изумлением посмотрел на ворвавшегося в комнату сына. Он сидел за большим письменным столом, изучая толстый отчет со множеством статистических таблиц с пометкой «совершенно секретно». За спиной отца стоял большой, дореволюционный, богато украшенный сейф на ножках в виде львиных лап. Петров хранил в нем самые важные документы.
— Где она, черт побери? — обезумев от гнева, Михаил бросился к отцу, схватил его за плечи и рывком поставил на ноги. — Где она, ты, ублюдок, скажи мне!
Петров не отвечал, только холодно смотрел на сына. Впервые Михаил увидел подлинное лицо своего отца.
— Отпусти меня, Михаил, — приказал Петров. — Не стоит поднимать шум из-за шлюхи.
— Черт возьми! — закричал Михаил и яростно затряс отца. — Ты увез ее, верно? Ты был в «Зиле»! Ты куда-то увез ее! Я хочу знать — куда!
Петров стряхнул его руки. Михаил отпустил его и прислонился к краю стола. Похоже, он сошел с ума от ревности. Юлия чуть не довела его до безумия.
— Почему я должен говорить тебе? Я очень огорчен, что ты ведешь себя так дурно из-за дешевой проститутки.
— Потому что мне необходимо найти ее. Я стал причиной случившегося, не так ли? Ты сделал это из-за меня. Я не хочу, чтобы она платила за мой проступок.
— Если что-то произошло, она сделала это для своего удовольствия, эта шлюха-танцовщица. — Петров подчеркивал ударением каждое слово. — Мне пришлось послать ее под Мурманск, в рыбоперерабатывающий колхоз «Гигант».
«Рыбоперерабатывающий колхоз!» Ошеломленный, Михаил с ужасом смотрел на отца. На Севере многие сосланные выполняли тяжелую работу на огромных рыбных предприятиях. Некоторые из них работали в трюмах на траулерах. Другие, подвязав волосы платками, топали по залитым водой палубам в резиновых сапогах и фартуках и волокли блоки мороженой рыбы, отрубали головы и хвосты сельди, треске или морскому окуню. Он не мог — представить себе хрупкую Юлию за такой тяжелой работой — это убьет ее.
— Ты не можешь! — воскликнул он. — Она слишком слаба для такой работы!
— У балерины ноги, как железные, — фыркнул отец. — Ей это понравится, а если она раздвинет ноги перед бригадиром… Что ж, это ей тоже должно понравиться. Он крупный парень.
Михаил почувствовал, как кровь бросилась ему в голову. Он был на грани того, чтобы снова потерять контроль над собой.
— Успокойся, — ровным голосом приказал ему отец. — Ты допустил ошибку, Михаил, большую ошибку. Ты позволил п… вторгнуться в твои мысли. Я сделал это, чтобы привести тебя в чувство. Твое будущее связано с Россией и с КГБ, а не с какой-то маленькой проституткой.
