— Ну... — доктор прочистил горло, — я полагаю, что физически это возможно. Есть способ получить к указанному вами времени предварительные результаты, но это потребует непрерывной работы в течение следующих двадцати часов. И даже тогда у меня может ничего не выйти.
— Почему?
— Все будет зависеть от того, анализировал ли кто-то раньше подобный образец бирюзы и записан ли в базе ее химический маркер. Понимаете, я проделал множество анализов этого минерала для археологов. Это помогает им составлять карту торговых маршрутов и тому подобное. Но если ваш образчик рожден в более новой шахте, мы никогда не сможем его идентифицировать. Чем старше шахта, тем выше наши шансы на успех.
Последовало небольшое затишье.
— Могу ли я сердечно попросить вас, доктор Паден, выполнить эту задачу?
Паден снова пригладил редеющие волосы.
— Вы просите меня не спать в течение следующих двадцати часов, работая над вашим заданием?
— Да.
— У меня жена и дети, мистер Пендергаст! Сегодня воскресенье — обычно я даже не выхожу в этот день на работу. И я уже не молод...
Агент, казалось, уже смирился с отказом, но затем — неспешным движением — он опустил руку в карман пиджака и снова извлек оттуда что-то, сжав предмет в кулаке. Он раскрыл ладонь, и на ней оказался небольшой сверкающий рыжевато-коричневый камень весом примерно в один карат. Паден инстинктивно потянулся, чтобы взять его, снова поднес лупу к своему глазу и принялся изучать камень, поворачивая его то в одну, то в другую сторону.
— О, боже! О, господи! Сильно плеохроичный[35]... — он схватил со стола небольшой ультрафиолетовый фонарь и включил его. Камень мгновенно изменил цвет, заблестев неоново-зеленым светом.
Паден поднял широко распахнутые глаза.
— Пейнит[36].
Агент ФБР склонил голову.
— Меня и впрямь не обманули, сказав, что вы отличные минералог.
— Как вам, по имя Небес, удалось заполучить это сокровище?
— Мой двоюродный прадед слыл коллекционером различных диковин, которые я унаследовал с его домом. Я решил взять этот образец из его коллекции в качестве стимула. Он ваш, если вы выполните задачу.
— Но этот камень, должно быть, стоит... о, боже, мне даже страшно назвать его цену! Пейнит — один из самых редких драгоценных камней на земле!
— Мой дорогой доктор Паден, информация о том, откуда прибыл принесенный мною образчик бирюзы, для меня стоит намного дороже, чем этот камень. Итак, спрошу еще раз: вы сможете сделать анализ? И, — добавил он сухо, — действительно ли вы уверены, что ваша жена и дети не станут возражать?
Но Паден уже помещал бирюзу в специальный полиэтиленовый пакет, и со всех ног был готов мчаться в лабораторию. Его мысли были полностью заняты минералогическими испытаниями, которые ему предстояло выполнить.
— Возражать? — бросил он через плечо, направляясь в святая святых своей лаборатории. — Да какая, к черту, разница?
После трех неверных поворотов и двух остановок с целью спросить дорогу лейтенант д’Агоста, наконец, сумел найти, как выбраться из лабиринта остеологического отдела и спуститься на первый этаж. Он пересек Большую Ротонду по направлению к выходу, шагая неспешно и пребывая в глубоких раздумьях. Его встреча с куратором Моррисом Фрисби оказалась пустой тратой времени. Впрочем, и другие допросы весьма скудно проливали свет на это убийство. После всех этих интервью д’Агоста все еще не имел ни малейшего понятия, как преступнику удалость уйти незамеченным.
Лейтенант бродил по музею с раннего утра, из результатов добившись только ломоты в ногах и боли в спине. Этот случай все больше напоминал типичный кусок дерьма — спонтанное и бессмысленное убийство, какие совершаются в Нью-Йорке чуть ли не каждый день. И каждый такой случай — настоящая заноза в заднице. Ни одна из найденных сегодня зацепок не помогла приблизиться к разгадке этого конкретного дела. Основная мысль заключалась в том, что Виктор Марсала был неприятным человеком, но хорошим работником. Ни у кого в музее не было причин убивать его. Единственным возможным подозреваемым оказался Брикстон, — ученый с летучими мышами — у которого с Марсалой состоялась большая перепалка два месяца назад. Но оказалось, что во время убийства его даже не было в стране. К тому же, он никак не подходил под типаж убийцы.
