— Не бойтесь и не кричите, — сказан он, — вы похищены, и мы везем вас на остров Небывалый — излюбленное место всех детей.
— Но каким образом? — удивился Валя. — Мы только что были в магазине?
— Во всем виноваты три волшебные маски! Стоит только ребятам собраться втроем и посмотреть через эти маски на мир, все вокруг них преображается, — ухмыльнулся он, — это моя сама лучшая придумка. Где же еще похищать ребят, как не в магазине игрушек!
— Сейчас же причаливайте к берегу, меня мама будет ругать! — завопила девочка. — Я про вас директору магазина скажу!
— Привязать бузотера к мачте, — приказал капитан недовольно, — и этих вместе с ней.
Пираты схватили веревки, связали нам руки и привязали всех троих к мачте спина к спине.
— Все из-за вас, это вы меня заманили своими глупыми масками, — ругалась девочка, — только бы вырваться отсюда, я на вас нажалуюсь!
— Ты ябеда, — сказал Валька, — наверное, с тобой никто не хочет водиться.
— А откуда ты знаешь? — спросила она, удивившись.
— Никто не хочет? — удивился капитан. — А мы, пираты, очень любим ябед! Ты принята в команду вне кастинга. Эй, Надюха и Чернуха, развяжите ее. Отныне нарекаю тебя юнгой Ябедой.
Пираты развязали Ябеду, и она, решив, что освободилась, показала нам язык. А капитан торжественно вручил ей нашейный платок, швабру и дал крепкого пинка.
— Сим посвящаю тебя в пираты на веки вечные… — торжественно проорал он ей в ухо.
Ябеда заревела не своим голосом. Капитан, поморщившись от гневного рева Ябеды, велел ей драить палубу.
— Мне еще нужен кок, — сказал капитан. — Наверное, ты, мальчик, всегда хотел служить на пиратском корабле капитана Хука? Тебе предоставляется такой шанс. Ибо капитан Хук — это я.
— Никогда, — ответил Валя, — никогда не буду пиратом.
— Почему? Это так приятно. Мы обижаем слабых, убиваем тех, кто нас не любит, отбираем сладости у маленьких детей. А еще можно хулиганить, а еще можно драться и делать разные другие гадости и мерзости. Но главное — у нас есть великая цель. Мы выслеживаем одного мальчишку по имени Питер Пэн, — рассказывал капитан, — и тот, кто принесет мне его голову, получит мешок золотых монет!
— Никогда, — возмущенно выдохнул Валя.
Пираты захохотали и переглянулись. Взгляд капитана стал суровым.
— Тогда придется прогуляться по доске — в море! И — погибнуть.
— Лучше погибнуть, — отважно выкрикнул Валя, хотя у него от страха тряслись коленки.
— Отлично, готовься к смерти, — пообещал капитан. — А ты, девочка? Ты очень красивая. Мне как раз нужен кто-то, кто будет набивать табаком мою трубку. Но мой боцман Надюха очень страшный и отбивает желание курить, мой рулевой Чернуха — очень грязный, и от него так воняет дохлыми кошками, что перебивает запах великолепного английского табака. А ты руки моешь перед едой?
— Да, с мылом, — сказала я.
— Поступай ко мне на службу набивальщиком трубки, — повелительно предложил капитан Хук.
Я задумалась. Отказаться сразу — он предложит прогуляться по доске. И тогда — конец и мне, и Вале. Лучше поторговаться, а самой подумать, как выпутаться. Или, может, — даже стоит согласиться, а потом попробовать сбежать? Должен же быть какой-то выход, если мы оказались в удивительной и самой моей любимой сказке о Питере Пэне и волшебном острове Небывалом. Я поглядела на небо: оно было голубым. Словно золотой апельсин, светило ласковое солнце, и белые облачка пушистыми котятами бежали за яхтой, будто она была для них бумажкой.
И тут я увидела что-то, что заставило меня потянуть разговор с капитаном.
— Что ты стоишь с таким видом, будто, как и моя шхуна, больше всего на свете боишься пробоя? — рассмеялся злой капитан.
— А платить вы мне будете? — осведомилась я деловым тоном.
— Да, я буду отдавать тебе фантики от моих любимых конфет с ромом, — оживленно сказал капитан.
— А премии к праздникам?
— Ко дню Веселого Роджера — удвоенное количество фантиков.
— Негусто, негусто. Ну, а отпуск? — спросила я, с сомнением поморщившись.
— Приличные пираты работают без отпуска, — гнусаво сказал боцман Надюха и противно почесался, — ибо только мы — настоящие мужчи-и-ины!
— Но мне же надо будет холить на могилку к брату, — я кивнула в сторону Вали, — вы же собираетесь его утопить.
