Появившись в дверях, Никос уже овладел собой и сумел ответить на радостное приветствие сына в том же тоне. Вчерашний костюм сменил новый — более строгого покроя и оттенка.
— У меня нет аппетита, — сказал он, когда Димитрис предложил ему попробовать остатки пиццы. — По-моему, тебе пора пойти умыться, а то мухи решат, что ты для них подходящий шведский стол.
Хихикнув, мальчик подчинился. Когда он выбежал из комнаты, Никос вышел на балкон и со вздохом облегчения опустился в кресло, в котором раньше сидел Димитрис.
— Я был на совещании, когда мне позвонили, — начал он. — Пока не увидел вас обоих живыми и невредимыми, ни в чем не был уверен. — В его глазах появилось выражение, от которого сердце Челси забилось быстрее. — Я перед вами в неоплатном долгу.
— Вы мне ничего не должны, — охрипшим голосом ответила она. — Просто я оказалась в нужном месте в нужное время, вот и все.
— Но как же вы сумели?.. — Он взглянул на забинтованную и опухшую больше прежнего лодыжку.
— Такого не было, — объяснила она. — Нога распухла после того, как я поднялась по лестнице.
— Неся на руках моего сына. Доктор Калвос позвонил мне по мобильному телефону. Сказал, что вы никому не позволили взять у вас Димитриса, хоть и страдали от боли. И настояли на том, чтобы быть при нем, пока не убедились, что опасность миновала, даже не сняли мокрую одежду.
— Когда мы добрались до дома, я уже почти высохла, — смутилась Челси. — Ладно, все хорошо, что хорошо кончается.
— До конца еще далеко. — В лице и голосе Никоса вновь появилась озабоченность. — Я так понимаю, после случившегося Ледру никто не видел.
— Верно. — Челси поколебалась, чувствуя себя между двух огней. Никос имел право знать правду, но уж очень это похоже на ябедничество, совсем как в школе. — Она встречалась со Ставросом. И, похоже, не в первый раз.
Темные брови сошлись на переносице.
— Ставросом?
— Одним из садовников. Так говорит Димитрис.
Никос выпрямился в кресле, его глаза сузились и засверкали, как лезвие ножа.
— Димитрис знал об этой… связи?
— Знал, что они видятся. Сомневаюсь, что он понимал истинную причину. Если на то пошло, — добавила она, стараясь быть объективной, — я не могу утверждать, что они занимались чем-то предосудительным. Их не было видно, когда я спустилась на пляж.
— По-моему, все ясно. — От его тона у Челси холодок пробежал по спине. — Они оба дорого заплатят за свое поведение.
Сначала их надо найти, вертелось у нее на языке, но она промолчала. Если Никос Пандроссос захочет, чтобы их нашли, их найдут.
Вертолет оставался на лужайке. Челси осторожно спросила:
— Вы вернетесь в Афины?
Он отрицательно покачал головой.
— Не сразу. Переговоры могут продолжаться без меня.
Словно в ответ на его слова, послышался шум мотора. Челси с облегчением смотрела, как железная птица взмывает в небо и удаляется в сторону материка, потом перевела взгляд на Никоса, который наблюдал за ней с загадочным выражением в глазах.
— Я нахожусь в затруднительном положении, — произнес он. — Димитрису требуется новая няня, но ее будет трудно найти. Вряд ли я смогу теперь кому-либо доверять. Может, вы пока согласитесь занять место Ледры?
С минуту Челси смотрела на него, широко раскрыв глаза, не в силах произнести ни слова. Он предлагает ей работу, хоть и временную, но как это предложение согласуется с проявленным к ней интересом?
Ответ прост ― никак. Безопасность Димитриса значит для него больше, чем сексуальное желание. Наверно, она должна чувствовать себя польщенной его доверием, но в данный момент ощущала лишь огромную потерю.
— Вы же меня совсем не знаете, — пробормотала она, стараясь говорить рассудительно. — Почему вырешили, что я подхожу для такой роли?
— Своим сегодняшним поступком вы доказали, что подходите. Димитрису хорошо с вами. — Его лицо дышало твердой решимостью. — На днях вы сказали, что имеете собственные средства и располагаете свободным временем. Я прошу вас согласиться всего на один месяц. Больше я никому не могу доверять.
