— Теперь звоните родителям, — распорядился он. — А я пойду сообщу Димитрису хорошую новость.
Никос уже был у двери, когда Челси обрела дар речи. Неудивительно, что ее голос прозвучал так неуверенно.
— Если я правильно поняла, моя работа у вас ничего не изменит в наших… отношениях?
— Если бы вы работали у меня, то ситуация могла бы измениться, — ответил он невозмутимо. — Оплата вашего труда выглядела бы несколько двусмысленно. А так я не вижу причин для нас обоих отказывать себе в удовольствии.
Вы слишком многое принимаете как должное! — хотелось крикнуть ему вслед, но ей хватило ума промолчать. Никос точно знает, что творится у нее в душе. И, вероятно, рассчитывает на то, что она откажется от денег.
Ваш роман не имеет будущего, предупредил тоненький голосок здравого смысла. Один месяц, который быстро пролетит, — вот и все, чего он просит у нее Конечно, можно поставить определенные условия, и он примет их ради сына.
Но она не станет воздвигать между ними преграду. У нее нет сил бороться с собой. Месяц рядом с Никосом — предел мечтаний! Это возможность узнать его так, как знаешь близкого, родного человека. Один месяц. Тридцать дней — и ночей. Конечно, ему придется уезжать ненадолго, но когда он будет здесь…
Телефон! — строго напомнила она себе. Мечтать будешь потом.
Ее соединили сразу. Неудивительно, что связь хорошо налажена. Никосу нужно быть в постоянном контакте с деловыми партнерами как в Греции, так и за ее пределами. Мобильные телефоны не всегда надежны.
Мать сняла трубку после третьего сигнала. Услышав голос дочери, она явно удивилась.
— Я думала, там, куда ты поехала, нет телефона! — заметила она. — На каком ты сейчас острове? Слышно прекрасно.
— Остров называется Скалос, — сообщила Челси.
— Скалос? Никогда не слышала.
— Неудивительно. Это частное владение.
— Вот как? — заинтересовалась мать. — И кто же владелец?
— Судоходная компания Пандроссосов, если быть точной.
— А-а, о ней я точно слышала. А как, скажи на милость, ты сумела затесаться в такие круги?
— Это длинная история. — Челси не собиралась углубляться в подробности. — Дело в том, что мои планы изменились. Ближайшие несколько недель я буду присматривать за маленьким сыном президента компании, пока ему не найдут настоящую няню.
— Ничего себе кульбит, даже для тебя! — Мать добродушно рассмеялась. — Какие же у тебя данные для няни?
Челси хмыкнула.
— Ты бы посмотрела: Димитрис просто ангелочек! И вообще, это всего на месяц.
— А если они никого не найдут? Мать сама займется ребенком?
— У него нет матери. Она погибла, когда он был совсем маленьким. — Челси старалась говорить совершенно бесстрастно — Господин Пандроссос часто уезжает по делам, поэтому и нужна няня.
— Бедный! — Последовала небольшая пауза. — Сколько ему лет?
— Точно не знаю. — Челси помолчала. — Думаю, лет тридцать пять.
— Молод для такой должности, не так ли?
— Мне трудно судить. Здесь это, возможно, обычное дело. — Надо кончать разговор, пока любопытство не завело мать слишком далеко, решила Челси. — Мне пора идти, — сказала она. — Позвоню через несколько дней. Всем привет!
Она положила трубку и с минуту сидела неподвижно, размышляя, что случится, если через месяц не найдется достойная замена Ледре. Возможно, и даже весьма вероятно, что к тому времени страсть Никоса к ней иссякнет. Но ее чувства к нему могут настолько углубиться, что разлука станет невыносима.
Живи сегодняшним днем, и к черту завтра! — решительно приказала она себе. Что бы ни случилось, она справится.
Димитрис влетел в комнату, как пуля, выпущенная из револьвера, забрался к ней на колени, обхватил руками за шею и прижался крепко-крепко.
— Папа говорит, ты будешь моей новой няней! — выпалил он, чрезвычайно довольный. — Давай поиграем в «виселицу».
Челси обняла мальчика, смеясь и качая головой: вот что для ребенка самое главное!
— Сейчас время сиесты.
— Думаю, сегодня мы можем обойтись без нее, — послышался от двери голос Никоса. — Успокойся, Димитрис, и слезай. У Челси нога болит.
— Несильно, — заверила она, когда ребенок послушно спрыгнул на пол. — Кресло мне совсем ненужно.
