— Я не могу пересечь границу!
— Всего лишь на минутку. Все будут смотреть в небо, наблюдать за драконами, они даже не заметят этого.
— Кей… — у Тэм стояли слезы в глазах. Странно, но Кей переживала, что ее макияж размажется.
Она взяла в руки лицо Тэм.
— Не делай этого. Все будет хорошо.
— Кей, зачем ты это делаешь?
Ей пришлось подумать об этом, потому что она не пыталась еще выразить это в словах.
— Затем, что я должна попытаться.
— Ты не должна… спасать мир!
— Эй, может это и есть причина, почему я осталась последней девственницей в Серебряной Реке. Ты когда-нибудь задумывались об этом?
Как она и надеялась, Тэм рассмеялась, ну, по крайней мере, немного.
Кей обняла ее. Они крепко сжали друг друга и долго так сидели.
Тэм сказала:
— И что будет потом?
— Я не знаю точно.
Кей написала записку на огромном листе эскизной бумаги, самой большой бумаге, которую могла найти. Она описала, что произойдет как можно короче, крупнее, чтобы ему было легче читать. Она сложила ее, нашла карту и показала Тэм, куда ее отнести.
— Я не могу прочитать это. Я не такая горная цыпочка, как ты, — сказала Тэм, глядя на топографическую карту, как если бы та была на другом языке.
— Отнеси ее Джону. Он покажет тебе, где точно это находится.
— Кей, мне страшно.
— Знаю. Позвони мне, если сможешь. Со мной все будет в порядке, — если они будут продолжать говорить так, может быть, это станет правдой.
После этого они пошли на кухню, Тэм попрощалась с матерью Кей, и они вели себя, будто ничего не случилось, даже хотя у них были покрасневшие глаза. Они ещё раз обнялись, когда она уходила. Тэм смотрела на нее, словно была уверена, что они больше никогда не встретятся.
Кей вернулась в свою комнату, нашла телефон и набрала номер Джона. Он взял трубку не середине первого гудка, будто ждал с телефоном в руке.
— Кей!
— Привет
— Ты в порядке?
— Ага, а в порядке, — устало ответила она. — А ты в порядке? Что произошло? Что они с тобой сделали?
— Они поместили меня в комнату и задали кучу вопросов. Но я не мог рассказать им многого, потому что ты мне ничего не рассказывала, — сказал он обвиняющим тоном.
Первым импульсом было сказать, что ей жаль, но она устала чувствовать себя виноватой. Она была не единственной, кто создал эту ситуацию в мире и привел армию в боевую готовность.
— А что мне оставалось делать? Я никому не могла сказать.
— До тех пор, пока не рассказала всему чёртову миру. Если ты хотела внимания, то ты его получила.
— Я не хотела. На самом деле, — сказала она. И в конце концов она произнесла: — Мне жаль.
— Нет, Кей, — вздохнул он. — Это… Это потрясающе, то, что ты сделала. Ты шокировала весь мир.
— Это была случайность, Джон. Все началось со случайности. Это произошло, когда…
— Ты рада, что это случилось, — сказал он.
— Да.
— И что теперь?
— Тэм, вероятно, скоро тебе позвонит, — сказала Кей. — Я попросила ее помочь мне кое с чем. Ей это не понравилось…
— Что-то вроде того, о чем ты просила меня?
Она замешкалась, но, может быть, Джон был прав, может быть, он был прав с самого начала. Она больше не может в одиночку хранить все эти секреты.
— Мне нужно передать сообщение Артегалу.
— Что ты задумала? — после паузы спросил он. Он знал ее слишком хорошо. Эта мысль испугала ее.
— Это сложно, Джон. Это опасно. Но это сработает… — что она несла? Она была наивной. — По крайней мере, это заставит каждого задуматься о том, что происходит, — это, решила она, было лучшее, на что она могла надеяться, и это все ещё стоило риска.
— Кей…
— Завтра в полдень будет пресс-конференция. Мама все устроила. Она будет в средней школе. Снаружи, на парковке. Ты можешь прийти туда? Мне может потребоваться помощь.
— Ты что, пытаешься убить себя? — спросил он.
Будет похоже на то, а разве нет? Вся проблема заключалась в том, что никто из них не доверял Артегалу. И никто из них не знал о секретной карте. Это был секрет, который она не могла раскрыть. Люди Бранигана никогда не узнают об этом. Она вытащила ее из книги и забрала с собой.
— Нет, — наконец-то ответила она. — Но, возможно, мне придется уехать на какое-то время.
— А что насчёт школы? Что насчёт мамы? — она услышала, как он тяжело сглотнул на другом конце телефона. — Что насчёт нас?
